Алексей Орлов
12 марта 1959 года в вашингтонском Капитолии – в Приемной Сената – состоялась церемония увековечивания памяти пяти бывших депутатов верхней палаты Конгресса. Четырьмя годами ранее сенаторы решили, что не грех последовать примеру бейсболистов, у которых есть Пантеон славы для увековечивания памяти лучших. Решено – сделано, и депутаты Сената поручили группе коллег определить пятерку достойнейших для Пантеона славы сенаторов. Группу возглавил Джон Кеннеди. Не секрет, почему ответственность возложили на плечи 38-летнего Кеннеди – самого молодого по возрасту сенатора, который к тому же депутатствовал в верхней палате менее трех лет. Ко времени создания группы молодой сенатор из Массачусетса проявил себя отличным знатоком истории Конгресса и, в частности, его верхней палаты.
В 1955 году была опубликована книга Кеннеди “Рассказы о мужестве”. Ее героями были восемь депутатов Конгресса, принимавшие непопулярные решения, что требовало от них определенной смелости и мужества. В 1956 году Кеннеди получил за эту книгу Пулитцеровскую премию… Приступив к выполнению задания коллег, сенатор-демократ Кеннеди, глава группы, и четверо его помощников – двое демократов и двое республиканцев – попросили историков предложить им кандидатов для рассмотрения. 160 историков назвали имена 65 бывших сенаторов, достойных, по их мнению, увековечивания. Из 65-ти следовало выбрать пятерых. “Спортивные журналисты сталкиваются с меньшими трудностями”, – сказал Кеннеди о журналистах, которые ежегодно выбирают новых членов Пантеона бейсбольной славы.
Кеннеди и четверо его коллег преодолели трудности. 1 мая 1957 года они назвали имена пяти достойнейших. За две недели до этого, 14 апреля, воскресный журнал “The New York Times Magazine” опубликовал статью Кеннеди о том, как происходил отбор. “В поисках пяти величайших сенаторов” – так называлась статья. Через два года – 12 марта 1959 года – в Сенате состоялась церемония увековечивания в Пантеоне славы пяти величайших. Дэниел Уэбстер (Массачусетс), Генри Клей (Кентукки) и Джон Кэлхун (Южная Каролина) были сенаторами в первой половине XIX века , Роберт Лафоллет (Висконсин) депутатствовал в первые десятилетия ХХ века, Роберт Тафт (Огайо) – в середине ХХ и скончался всего за шесть лет до торжественной церемонии.
Согласились бы сегодня – 58 лет спустя после церемонии увековечивания “пяти величайших сенаторов” – нынешние депутаты Сената с выбором, который сделали Джон Кеннеди и четверо его коллег? Такой вопрос не грех адресовать всем ста сенаторам, но прежде всего демократам Крису Мерфи и Ричарду Блюменталю, представляющим штат Коннектикут в верхней палате Конгресса. С большой долей вероятности предполагаю, что эта пара наверняка забраковала бы Джона Кэлхуна. Мое предположение основано на событии, случившимся совсем недавно в Йельском университете, который находится в городе Нью-Хейвен, что в штате Коннектикут.
В 1933 году руководство Йеля решило присвоить имена 12-ти зданиям, в которых жили студенты. Каждое из 12 было названо в честь одного из тех, кто имел какое-либо отношение к университету. Одному присвоили имя Джона Кэлхуна, который в 1804 году закончил с отличием Йельский колледж, ставший позднее университетом. В последующие годы Кэлхун стал одним из ведущих американских политиков: депутат и спикер Палаты представителей, сенатор, госсекретарь, военный министр, вице-президент США. “Наиболее выдающимся триумвиратом в истории Сената” назвал Кеннеди в книге “Рассказы о мужестве” Кэлхуна, Генри Клея и Дэниела Уэбстера.. У начальства Йельского университета были основания назвать одно из зданий в честь Кэлхуна. И оно носило его имя в течение 84-х лет – до 11 февраля нынешнего года. В этот день президент Йеля Питер Саловей объявил, что отныне здание будет носить имя Грейс Хоппер, которая была новатором в создании языков программирования и контр-адмиралом военно-морского флота. Госпожа Хоппер, учившаяся в аспирантуре Йеля, наверняка заслужила, чтобы что-то назвали в университете в ее честь. Но почему выбор пал на здание, носившее в течение восьми с лишним десятилетий имя одного из “пяти величайших сенаторов”? 11 февраля никто такого вопроса в Йеле не задавал. Каждый знал ответ.
Когда в августе прошлого года господин Саловей объявил о создании “Комиссии для определения принципов для переименования”, мало кто сомневался в том, что цель комиссии – обосновать переименование здания, носящее имя Джона Кэлхуна. Да ведь комиссия и была создана с единственной целью – убрать его имя. Следовало лишь разобраться с “принципами”. Не берусь судить, почему для этого потребовалось шесть месяцев. В “грехах” Кэлхуна мало кто сомневался. Он был не только рабовладельцем, но и защитником сохранения института рабовладения.
“Решение о переименовании не из легких, но наследие Джона Кэлхуна как белого супрематиста и национального лидера, который страстно защищал рабовладение как ‘благо’, фундаментально противоречит предназначению и ценностям Йеля”, – сказал Саловей 11 февраля. А в заявлении университета говорится, что наследие Кэлхунаа – это “расизм и фанатизм”.
Был ли Джон Кэлхун, политик из Южной Каролины, белым супрематистом?
В то время, когда Кэлхун жил – с 1792 по 1850 год, – понятия “белый супрематист” просто-напросто не существовало. Нет, однако, ни малейшего сомнения, что нынче – во втором десятилетии XXI века – это понятие “фундаментально противоречит предназначению и ценностям” Йельского университета. Но да ведь нынешние принципы Йеля противоречат принципам абсолютного большинства белых американцев, живших в первой половине XIX века. В том числе и Авраама Линкольна, автора Прокламации об освобождении рабов.
Линкольн, как и Кэлхун, считал чернокожих низшей расой, но, в отличие от Кэлхуна, который не сомневался, что черным лучше оставаться рабами, потому что они не в состоянии заботиться сами о себе, Линкольн считал, что темнокожих следует освободить, но они не должны жить с белыми в одной стране. Линкольн был активным членом Колониального общества, которое организовали в 20-е годы XIX века белые противники рабовладения. Для свободных черных они создали в Африке поселение Либерия, ставшее со временем страной, и оплачивали им путь из Америки за океан. И Линкольн, уже будучи президентом, подыскивал для свободных темнокожих землю в Южной Америке – чтобы они не жили вместе с белыми.
Полагаю, что взгляды Авраама Линкольна “фундаментально противоречат” взглядам нынешнего президента Йеля Питера Саловея, как и взгляды Джона Кэлхуна. Правда, в Йельском университете нет зданий, названных в честь “Честного Эйба”, как называли автора Прокламации об эмансипации. Но в Йеле есть здания, носящие имена Джона Дэвенпорта, Тимоти Дуайта, Бенджамина Силлимана, Эзры Стайлза и Джонтана Эдвардса Первый жил на границе XVI и XVII, остальные четверо – в XVIII веке. Все они были рабовладельцами, о чем поведал читателям газеты “The Wall Street Journal” Роджер Кимболл, редактор и издатель ежемесячного литературного журнала “The New Criterion”. Кимболл писал, что мать Дэвенпорта владела крупнейшим числом рабов в коннектикутском графстве Фейрфилд. Сын унаследовал десятки черных рабов.
Но если о пяти названных Кимболлом рабовладельцев осведомлены в Йеле лишь единицы студентов, аспирантов и преподавателей университета, то имя того, в честь кого назван университет, должны знать все. Это – Элайху Йель. И уж если господин Саловей и члены “Комиссии для определения принципов для переименования” решили взяться за дело, то им следовало начать с переименования своего высшего учебного заведения, которое входит в “Лигу плюща”, объединяющую старейшие и самые знаменитые ВУЗы в Америке.
Элайху Йель родился в 1649 году в Бостоне – столице британской колонии Массачусетс. Ему было три года, когда семья переехала в столицу империи – в Лондон. Вскоре после окончания школы Йель стал работать в Британской Ост-Индской компании и со временем возглавил ее. В 1687 году он стал губернатором Мадраса и разбогател на работорговле, в том числе на торговле детьми, которых похищали у родителей. Губернатор был жесток. По его приказу пытали непослушных. По его приказу был повешен мальчишка, работавший на конюшне и укравший лошадь. В 1692 году колониальные власти обвинили Йеля в коррупции, он был смещен с поста губернатора и вернулся в Англию. Живя в Лондоне, Йель занялся благотворительной деятельностью.
В 1718 году к Йелю обратилась за помощью школа, основанная десятью годами ранее в английской колонии Коннектикут в городе Нью-Хейвене. Он откликнулся – подарил школе 417 книг, портрет короля Георга Первого и девять тюков индийских товаров. Подарки были проданы за 800 фунтов стерлингов – значительная в начале XVIII века сумма. Благодарные выпускники школы присвоили ей имя благодетеля. Вскоре школа стала колледжем, затем университетом.
5 апреля 1999 года Йельский университет отмечал 350-летие со дня рождения Эли Йеля. Журнал “American Heritage” откликнулся на это событие статьей, в которой отметил, что заслуги Йеля в филантропии завышены сверх всякой меры – “как никого другого” в американской истории. Йельский колледж, писал журнал, расцвел благодаря пожертвованиям Джеремии Даммера. Однако в Йеле нет ни одного здания, названного в его честь. Может быть, потому что он не занимался работорговлей?
Вопрос господину Саловею: “Соответствуют ли деяния Элайху Йеля предназначениям и ценностям Йельского университета?”
“Нетерпимая политическая корректность, и она калечит”, – так откликнулся Херальдо Ривера, политический комментатор на телеканале Fox News, на решение Йельского университета убрать имя Джона Кэлхуна.
И еще как калечит!
Вакханалия переименований приняла характер эпидемии. Политкорректные активисты требуют – и часто преуспевают – переименования улиц и площадей, школ и общественных зданий. Они требуют – и часто преуспевают – снести памятники “белым супрематистам”. Эпидемия, начавшаяся в Америке, распространилась и на другие демократические страны.
В прошлом году в Оксфордском униветситете политкорректные активисты организовали общество “Родс должен пасть” (Rhodes Must Fall), потребовав снести памятник Сесилю Родсу, поставленный у Ориель-колледжа, который Родс закончил . Члены общества клеймили Родса как “белого супрематиста”, и на этом не останавливались. “Сесиль Родс – Гитлер южной Африки, – заявил аспирант и будущий врач Брайан Квоба. – Найдется ли кто-нибудь, кто одобрит памятник Гитлеру?”
Сесиль Родс был британцем своего времени – второй половины XIX века. Он был империалистом, организатором и вдохновителем английской колониальной экспансии в Южной Африке. И он баснословно разбогател на добыче алмазов, которые добывали, разумеется, не белые колонизаторы, а черные. Родс скончался в 1902 году, не дожив до 50-ти лет, и, будучи бездетным холостяком, завещал все, что имел, своей альма-матер – Оксфордскому университету – для оплаты учебы в аспирантуре студентам из всех англоязычных стран мира. Оксфорд учредил стипендию Родса. За более чем столетие эту стипендию получили около восьми тысяч студентов. В их числе – бывший президент США Билл Клинтон и бывший премьер-министр Австралии Тони Эбботт. Гражданин Южной Африки Брайан Квоба, сравнивший Родса с Гитлером, учится в аспирантуре благодаря стипендии Родса.
Вакханалия политкорректных аспирантов и студентов Оксфорда продолжалась несколько месяцев и завершилась их поражением. 26 января Ориель-колледж выпустил заявление, в котором говорится о более, чем пятистах откликах выпускников колледжа на требование снести памятник Родсу: “Подавляющее большинство считает по самым разным причинам, что статуя должна оставаться на том месте, где находится”.
Живущий в Южной Африке английский писатель и историк Роберт Вуд Джонсон, выпускник Магдален-колледжа Оксфордского университета, сравнил требование политкорректных активистов с деяниями террористов Аль-Каиды и Исламского государства, которые уничтожают исторические памятники. “Историю следует уважать”, – цитирует Джонсона газета “The Daily Telegraph”.
Президент Йельского университета Питер Саловей и все, кто требовал – и добился своего – переименования здания, названного в честь одного из “пяти величайших сенаторов” , историю не уважают. Таких в сегодняшней Америке миллионы.
“Злейшей версией марксизма” назвал политкорректность Владимир Буковский: “Мы имеем дело с серьезной идеологией, которая под вывеской политической корректности пытается разрушить наше общество”.
Вычеркивание из истории неугодных имен служит этой цели.
Be the first to comment on "В сетях политкорректности, или Изгнание Джона Кэлхуна из Йельского университета"