Несколько простых вопросов

Алексей Наксен

Прошла неделя со времени ракетного удара американских ВМС по сирийской авиабазе. Семь дней – это много или мало для того, чтобы разобраться в происшедшем?
Вначале обратимся к хронологии событий.
Ранним утром 4 апреля, во вторник, городок Хан-Шейхун в северо-западной провинции Идлиб подвергся очередной бомбардировке сирийской авиацией. Эту провинцию, точнее, ее жителей режим Асада ненавидит. Практически с первых дней восстания Идлиб контролируется оппозицией и до сих пор продолжает сопротивляться.
Но в отличие от предыдущих авиаударов, взрывов и разрушенных зданий не было, но вот люди на земле стали задыхаться в приступах судорожных спазмов, их выворачивала наизнанку рвота. Затем они теряли сознание и все… их сердца переставали биться… Что это было? В отличие от уже привычных бомбежек, несчастных накрыло аэрозольным облаком боевого отравляющего вещества, как вскоре обнаружилось, зарина.
Жертвами распыления нервнопаралитического газа стали 89 человек, в том числе 33 детей и 18 женщин. Но как показывает опыт прошлых лет, эти цифры могут уточняться, к сожалению, только в сторону роста…Но трагедия Хан-Шейхуна на этом не завершилась. Когда первых пораженных пытались спасти в местном госпитале, по нему нанесли удар асадовские соколы. На видеокадрах было хорошо видно, как стал содрогаться госпиталь, с подвального потолка посыпалась штукатурка и разом погас свет…
Соединенные Штаты отреагировали немедленно. Пресс-секретарь Белого дома Шон Спайсер в тот же день сказал, что “цивилизованная страна не может сидеть, сложа руки, принимать или терпеть” подобные действия Дамаска. Постоянный представитель США в ООН Никки Хэйли заявила, что администрация Белого дома, если потребуется, предпримет “другие шаги” в Сирии. Причем Америка готова действовать в одиночку. В эти же первые сутки президент Дональд Трамп провел совещание с силовым блоком администрации.
В Москве тоже не молчали, но реакция была иной. Мария Захарова из российского МИДа немедленно заявила: ничего, мол, этого не было – “провокация и постановочный видеоматериал” коварных сирийских гуманитарных добровольцев “Белые каски”. А вот пресс-секретарь российского Минобороны генерал Игорь Конашенков признал, что сирийская авиация действительно нанесла удар по Хан-Шейхуну, и газовая атака была. Но это произошло в результате бомбежки “склада боеприпасов боевиков”, которые то ли хранили, то ли производили самодельное химоружие. При этом пиар-генерал как-то не учел того, что жителей Хан-Шейхуна накрыло аэрозольным облаком. Это облако кто-то должен был распылить – либо используя боеприпасы заводского изготовления, либо специальное авиационное оборудование. Каждый, кто знаком с этим предметом, знает, что подобное облако не может образоваться в результате взрыва или пожара на “складе боеприпасов”.Огонь мгновенно уничтожает нестабильный зарин. Тем не менее, версия Конашенкова стала официальной позицией РФ.
На следующий день, в среду, советник президента по национальной безопасности Герберт МакМастер заявил, что уже собрано достаточно свидетельств виновности режима Асада. Видели совместную пресс-конференцию президента Трампа с королем Иордании Абдаллой II, которая проходила сразу после полудня? В ее ходе Трамп поделился тем, что ужас, который он испытал при виде “детей, отравленных ядовитым газом”, заставил его “пересмотреть подход к Сирии”. Асад “перешел сразу очень много запретных линий”. И поэтому Трамп полностью поменял отношение к Асаду. Наш президент выглядел потрясенным последним актом сирийской трагедии: “Когда вы убиваете невинных детей, невинных младенцев смертельным химическим газом, вы пересекаете много линий, намного выше “красной линии”, много, много линий”. Затем Трамп многозначительно заявил: “Теперь ответственность лежит на мне, и я с гордостью беру ее на себя”.
В четверг президент Соединенных Штатов вылетел во Флориду, где должен был пройти саммит США-КНР. На борту президентского самолета Air Force One шла напряженная работа, Трамп вновь собрал всех своих советников. Военные доложили президенту, что проследили самолеты, нанесшие удар по сирийскому городку, – это самолеты Асада с авиабазы Аль-Шайрат. Генерал МакМастер предложил своему боссу три варианта силового ответа на удушение мирных жителей нервнопаралитическим газом. Трамп их проанализировал и выбрал удар крылатыми ракетами по инфраструктуре авиабазы.
Отвечая на вопросы журналистов, госсекретарь Тиллерсон констатировал изменение позиции Вашингтона к режиму Асада: “Похоже, он не сможет больше играть никакой роли в управлении сирийцами… В ответ на химическую атаку мы рассматриваем подобающий ответ”.
В свою флоридскую резиденцию Трамп прибыл сразу после 5 часов вечера. Вначале обязательная фотография со своим китайским партнером по переговорам в окружении жен-красавиц. Один из присутствовавших репортеров громко спросил: “Вам были представлены варианты по Сирии?” Трамп вопрос проигнорировал. Теперь мы знаем, почему.
Ровно в 18:30 стартовал официальный обед с председателем Си Цзиньпином. Хорошее вино, вкусная еда, приветственные тосты… А чуть ранее российским военным в Сирии позвонили с американской авиабазы AlUdeid в Катаре. Американцы предупредили россиян о ракетном ударе по авиабазе режима за 90 минут до старта первых Томагавков. Вполне достаточно времени, чтобы русские сами смогли унести ноги и сообщить об этом союзникам-сирийцам. Этотзвонок был сделан в соответствии с соглашением о недопущении конфликта. Проливать чью-либо кровь в планы Пентагона не входило. Тем более, россиян.
В 19:40 или в 2:40 по сирийскому времени первые крылатые ракеты взлетели в воздух. Так стартовало наказание режима Асада за смерть невинных людей, уничтоженных зарином в городке Хан-Шейхун. Эсминцы USSPorter и USSRoss продемонстрировали отличную скорострельность и боевую мощь, за 14 мин запустив 59 ракет Tomahawk по сирийской авиабазе Шайрат. По заявлению Пентагона, 58 из них поразили намеченные цели.Среди них были самолеты, ангары, складские помещения, заправочные станции, а также радары и системы ПВО. Вполне возможно,если бы что-то подобное осенью 2013-го сделал Обама – не было бы сегодня тысяч убитых и миллионов беженцев из Сирии. Но это уже из области сослагательного наклонения…
“Асад думал, что все по-прежнему сойдет ему с рук, потому что его поддерживает Россия. Минувшая ночь все изменила”, – заявила Хэйли на специальном заседании Совета Безопасности ООН в пятницу. В Вашингтоне объявили о том, что одновременно США рассматривают возможность введения новых санкций против Дамаска. А Пентагон опубликовал фотосвидетельства в пользу версии о применением войсками Асада запрещенных международным сообществом бомб. Вечером 6 апреля госсекретарь Рекс Тиллерсон объяснил военные действия нашей страны в Сирии: “Совершенно ясно, что Россия не выполнила свои обязанности по соглашению 2013 года (о вывозе и уничтожении сирийского химического оружия.) Таким образом, Россия либо соучастница, либо просто некомпетентна в своей способности довести до конца это соглашение”.
Любой военный конфликт, большой или малый, укутан в “туман войны” – как однажды это мудро подметил немецкий военный теоретик Карл фон Клаузевиц. Конфликт в Сирии, где все воюют против всех, не исключение. Тут все непонятно, лишено привычной логики. Лучшим подтверждением этому служит последний эпизод с химатакой в Хан-Шайхуне. Даже при поверхностном анализе ситуации возникает множество вопросов.
Самый начальный – а почему Башар Асад решился на применение нервнопаралитического ОВ в тот момент, когда военно-стратегическая инициатива принадлежала режиму, его силы успешно наступали по всем направлениям? Недавнее падение Алеппо этому лучший пример.
Вспомним август 2013 года, когда инициативой владели повстанцы. В частности, тогда решалась судьба столицы. Повстанцы укрепились в пригороде Дамаска, Гуте, и Асад не мог их ничем достать. Авиация и артиллерия режима превратила Гуту в руины, но вооруженная оппозиция хорошо держалась в связанных между собой подвалах разрушенных многоэтажек. Тогда Асад и решился на применение зарина как последнего средства вооруженной борьбы. Погибли по меньшей мере 1429 человек, в том числе 426 детей. Повстанцы вынуждены были оставить Гуту. Это применение боевого ОВ было преступлением против человечности, но… целесообразным с точки зрения военной необходимости.
Затем последовали неизбежные политические последствия этого шага режима. Только чудо в лице российского министра иностранных дел спасло Асада от уничтожения его авиационной инфраструктуры. Четыре американских ракетных эсминца были переброшены в восточное Средиземноморье и президент Обама обратился к Конгрессу за разрешением использовать вооруженные силы в сирийском конфликте. Но тут Кремль подсуетился и выступил с предложением, от которого невозможно отказаться: о химическом разоружении Сирии. В итоге США и РФ подписали соответствующее соглашение, весь 2014 год шел процесс уничтожения накопленных арсеналов химического оружия, лабораторий и заводов по его производству. Россия выступила в качестве гаранта этого процесса.
2 февраля 2015 года Заместитель главы МИД России Геннадий Гатилов сообщил журналистам, что химическое разоружение Сирии окончено.”Мы считаем, что химическое разоружение Сирии завершено, все уничтожено, программа и цель выполнены, и никаких серьезных вопросов не осталось” заявил он.
Вдруг, откуда ни возьмись, вылетают асадовские соколы и бомбят крошечный мирный Хан-Шейхун с использованием нервнопаралитического ОВ. И зачем? Хан-Шейхун расположен далеко от линии боевых действий, там нет повстанцев, одни банальные мирные жители. Разведка Асада все это хорошо знала. Какой смысл был во всем этом? Башар Асад, конечно, кровавый тиран, но он не сумасшедший. До сих пор действовал рационально. Зачем травить газом, запрещенным международной конвенцией и навлекать на себя ненависть всего мира? Если уж так хотелось Дамасскому мяснику порешить там еще сотню-другую женщин и детей, то можно было использовать обычное, конвенциональное оружие. Надо признать, что Асад в этом деле преуспел, счет пошел уже за 400 тысяч.
Следущий вопрос, тоже совершенно закономерный. А зачем все это Владимиру Путину? Он не только инициатор и гарант химического разоружения Сирии, он еще и ближайший старший партнёр Башара Асада, его верный союзник. Без поддержки Кремля режим Асада пал бы уже давно. Это общеизвестно. Начиная с августа-сентября 2015 года российские военные ведут боевые действия в Сирии, спасая режим от народного гнева. Авиабаза Аль-Шайрат используется российской авиацией в качестве аэродрома подскока. Там постоянно присутствует российский технический персонал, есть и российские советники. Именно их предупредили американские военные о будущем ударе по базе.
Российские военные не могли не видеть подготовку самолета к использованию зарина. Для этого нужны соответствующее оборудование и специально подготовленный персонал. На головах у этих людей противогазы и они облачены в особые костюмы. Это – раз. Когда такой самолет возвращается на аэродром после боевого вылета, то он тщательно обрабатывается дегазирующим раствором с помощью специальной установки. Это – два. И что, это все российские советники не видели? Конечно, видели. Это говорит о том, что, как минимум, использование зарина было согласовано с Москвой. То есть, инициатива исходила от режима, а старшие товарищи одобрили. Но тогда мы возвращаемся к первому вопросу – а зачем это надо было Асаду?
Вариант №2: приказ пришел из Москвы, а Башар только выполнял. Нехотя, со скрипом, но сделал, что велено. Приказы не обсуждаются, а выполняются… В чем, тогда, логика Владимира Путина? Зачем ему этот международный скандал, да еще накануне запланированного на 11-12 апреля визита Рекса Тиллерсона в Москву?Тот или иной американский ответ на химическую провокацию Асада был гарантирован. Почему же Путин готов был пойти на резкое ухудшение американо-российских отношений? Причем, в Сирии, которая по замыслу Кремля, должна была стать тем местом, где США и РФ сражались бы вместе с терроризмом. Стали бы камрадами по оружию… Накануне визита американского госсекретаря и такой афронт?
В-третьих, почему было столь сокращено время на принятие решения об ударе возмездия? Обычно это занимает несколько недель. Почему, например, Дональд Трамп не обратился к Конгрессу за полномочиями для нанесения удара, который с точки зрения международного права является актом войны? Согласно Конституции, только Конгресс может объявить войну… Что бы изменилось, если прошло еще несколько дней или даже недель?
В-четвертых, почему 59 недешевых ракет ударили по фактически пустому аэродрому? Все исправные самолеты его покинули за несколько часов до атаки. В итоге, Томагавки грохнули несколько неисправных старых машин и элементы инфраструктуры базы. Все. Какой в этом военный смысл? Более того, спутниковая разведка доложила, что самолеты, бомбившие несчастный Хан-Шейхун, на этот аэродром не возвращались. Они сели на другие авиабазы. Выходит, асадовские генералы ожидали нечто подобное? Кстати, потенциал Асада ничуть не пострадал, может бомбить и далее – если захочет. Через сутки после нашего удара сирийские самолеты с этой же авиабазы опять бомбили все тот же несчастныйХан-Шейхун.
В-пятых, a что будет дальше, продолжит ли наша администрация воевать с режимом Асада или это одиночная акция? Есть ли какая-то долгосрочная стратегия наших действий в Сирии? Мы там сражаемся с ИГИЛ, а теперь еще и с Башаром Асадом? Одновременно воевать с двумя сторонами конфликта, не слишком ли много? Вопросы, вопросы, вопросы… Лишний раз убеждаюсь в правоте фон Клаузевица. Пока туман войны еще не рассеялся. Далеко до этого.