Тусовщица

Светлана Храмова

Есть люди, склонные к пьянству, как ни лечи – не лечится. Безнадежные алкоголики, насильственным образом победившие страсть, тоже радость небольшая. Угрюмые, вечно погружены в себя, взгляд затравленного животного, загнанного в угол, и тяжко в том углу – нет сил. Тяжко и одиноко.

А есть заядлые тусовщики, человек с юных лет привыкает к вечерним увеселительным мероприятиям, вокруг друзья, вечер переходит в ночь незаметно, а там и утро нового дня. Отоспался – и новые встречи, так примерно. Спрыгнуть с тусовкозависимости невозможно, только семья и дети могут как-то остепенить несчастного. Ну и работа на износ – три признака хорошо устроенной жизни саму возможность ночного веселья сводят до нуля даже в теории. Духовный рост, нравственное возмужание, карьера и ранний подъем. Зрелость свое берет.

А если нет?

Эльвира знает, что я записываю, но как бывалой тусовщице, ей хорошо известно: сказанное под величайшим секретом кому-то одному – автоматически означает, что узнают многие. Но в минуты волнения необходим собеседник.

Фраза ”я снова эмоционирую” у Эли означает одно: на тусовочном фронте что-то произошло. Привычка к дурацкому словообразованию у нее на почве длительной эмиграции, Эля вполне успешная девушка слегка за сорок, но даже с расстояния трех метров больше двадцати семи не дашь; в ней изысканно все – от ухоженных светлых волос, собранных в гладкую прическу, до умения одеваться, вещи часто копейки стоят, но выбирать черные платья и клубные пиджаки она умеет, высокое общество сурово, без соответствующей упаковки не принимает. Да и вообще, условностей масса. Эльвира привычно рекомендуется как “продюсер”, после определенного возраста уже нельзя быть просто веселой девочкой, тебя тут же вычеркнут из списка желанных гостей.

До 28-ми, допустим, проблем особых нет, а позже немой вопрос к входящему: Какие у вас достижения в жизни? У Эльки сумасшедшие связи, она постоянно это повторяет, перечисляет какие-то имена, однажды заявила, что у нее “прошел проект” – организация русского телевидения в Нью-Йорке, она собралась переезжать. “Ну год-полтора, Маркус все понимает: перспективу нельзя упустить, за детьми присмотрит няня. Нью-Йорк такой город, мне рассказывали, что там каждый день по четыре вечеринки, фантастика, Манхэттен это блеск!” – И Эльвирины голубые глаза становились от возбуждения синими.

Спустя какое-то время эти прекрасные глаза были полны слез: какие ужасные люди, я ничего не поняла! В Москву на встречу приехала, мы так договаривались, я пятнадцать лет знаю Наташу, это моя подруга, столько раз на вечеринках вместе, она мне предложила возглавить проект , потом целый год на длинном поводке держала: вопрос решается. А приняла меня так, будто превеликое одолжение сделала, я три часа в приемной ждала. Пять минут в ее кабинете провела, всего-то, представляешь! Такие расходы – и пять минут! Наташа на миг от бумаг оторвалась, посмотрела на меня, будто впервые увидела – “Но у тебя ведь нет никакого опыта! Мы твою кандидатуру и не обсуждали.” А целый год ведь списывались, целый год! Ну как Наташа может быть такой бездушной, черствой?!

Тусовочные обещания Эльвира принимала всерьез… как иные серьезно относятся к одноразовому сексу, да пусть и не к одноразовому (я думаю, мы поженимся! он совершенно необыкновенный, он особенный, и я уверена, что…), когда партнер походя… И тут же забыл.

Бездушными и черствыми оказывались практически все, на кого Элька рассчитывала. Магическое слово “продюсер”, когда тебе не двадцать, и даже не тридцать лет, без достижений и послужного списка звучит неубедительно.

Не имей сто рублей, а имей сто друзей или ирония судьбы, у Эльвиры и с деньгами и с друзьями полный порядок; у нее симпатичный и прилично зарабатывающий муж (Эля – “жена-приз”, он в восторге), у них двое симпатичных, в меру закомплексованных сыновей, один уже в университете, второму десять лет, отдыхать они всей семьей отправляются в Альпы, живущая в доме (уютный пентхаус в пригороде) няня прикрывает тылы во время Элькиных отлучек “по работе” (проще говоря, на предмет нон-стоп вечеринок в Лондон или Петербург).

Тусовки эти, натужное веселье четыре-пять часов кряду… больше полутора выдержать трудно, наутро такая головная боль, сомнительные радости гуляний “от вчера” того не стоят.

– Ты говоришь, на вечеринках одно и то же, надоедает. … я тебя не понимаю. Это и есть настоящая жизнь! Какие люди, какие отношения! Столько воспоминаний!

Нашу подружку муж бросил, она за олигархом десять лет замужем, а он к другой ушел, Машке ничего не оставил, просто выгнал и все, представляешь? Так мы ей в Лондоне на дне рождения президента крупной фирмы – русский, конечно, я там только с русскими общаюсь – мужика нашли, подвели к ней, то да се, вместе его окучивали. Получилось! Маша с того самого дня в полном порядке, снова. Взаимопомощь! Вся наша лондонская тусовка – россияне, многие из Питера, это давние связи (дальше идут истории, венок историй, мне и записывать-то не с руки, сплетни и ерунда). И Ксюша, ну Собчак, ты знаешь – она за общим столом как-то… но никакая в реале, мышка серая, в глаза не бросается. И вечно всем гадости говорит, играет в сарказм. Ее не любят.

Да что Лондон, мне вот фотку прислали, смотри! – с нами Ульяна Лопаткина в одной компании. Чудесная девочка, но молчаливая очень. Слева Данила, ее партнер, и я там третья справа, видишь? В Петербурге вечеринка, а мы на самом верху лестничного проема, необычное фото получилось. Это в марте, Ирка Березниковская снимала, лучшая подруга моя. Классная, муж ее обожает, он питерский, а любовник в Швеции живет, Ирка к нему каждые две недели летает, и…

Двадцать с гаком лет назад они с Маркусом, студентом из Берлина, познакомились в поезде, направляющемся в Париж. Семейный выезд, отец Эльвиры был еще жив.

Целый день проговорили, а поздним вечером Маркус бухнулся на колени перед Эльвириной мамой, просил руки дочери. В результате – женское счастье, двое детей и дом полная чаша, но – в Германии. Лучше бы поезд шел из Москвы в Петербург, конечно, но тогда казалось – так повезло! Настоящая Элькина жизнь – в городе, где прошла юность, где друзья и веселые нестареющие подружки, им весело вместе, и неважно, что летать умаешься, что все трудней соответствовать, неважно, что время неумолимо, и каждый год на счетчике цифра увеличивается на целую единицу.

Веселиться ночи напролет, без перерыва, бесконечно! – главная и неотменимая цель, я понимаю, что вам смешно это читать. Но поверьте, таких людей много.

Одни и те же люди – пусть далеко и где-то там, по прибытии очередного рейса; отношения с ними непросты, зависть и интриги никто не отменял – именно поэтому я когда-то резко оборвала шумный богемный период, на “балы” являлась только по необходимости. Искрящееся взглядами окружение, деловые переговоры без осложнений.

Да что там зависть и интриги, мелочи, список Эльвиры значительно разнообразней:

– Он с меня одежду срывал в машине, представляешь? Муж близкой подруги! Домой обещал отвезти, а как начал приставать! вспоминать не могу без слез. Как я теперь буду с ним общаться? – спрашивает Эльвира.

А зачем с ним теперь общаться? Обо всем вроде и поговорили… Но нет, такой поворот ей не приходит в голову, как можно давние связи рвать?

Это важно – полететь в Лондон на день рождения к приятельнице – “она богатая, она такая влиятельная!” – а потом сокрушаться, что няня за это время напилась вдрызг, и чуть не оставила младшего сына на улице (няни это проблема номер один, Эльвира то ли экономит, то ли врет, но “эмоционирует” по этому поводу постоянно).

– Нашла новую няньку, и что? Она тут же выдернула с полки самое лучшее полотенце, меня не спросясь! Я говорю, это полотенце очень дорогое, трогать его нельзя – та обиделась: вы такая высокомерная! Я с ними со всеми замучилась!

Эльвира высокомерна? Ну не всегда, временами – как и многие, когда представится возможность это качество проявить. Кто-то посторонний подвернется под руку – и Эля становится жеманной, демонстрируя принадлежность к особой касте. Но это редко, основной козел отпущения – няня. Поэтому они так часто меняются.

– Нет, ну ты представляешь, она мне сказала, – какой у вашего мужа брат удачливый, у него и жена богатая, и сам молодец. А наш-то хозяин – это она о Маркусе! – на бедноте русской женился. Это она про меня!! Та, что спилась, у нас десять лет жила, до сих пор жаль, что пришлось расстаться! Я уже троих прогнала, нормальную няню просто не найти!..

Эльвирина компания ­– тесный замкнутый круг. Там свои правила, их нельзя нарушать. И очень легко из тусовки вылететь, недавно Эльвира привела малознакомую барышню по имени Катя, та на одиночество жаловалась. А как только ее приняли – начала об Элечке гадости говорить. И теперь Катю, отчаянно ненавидимую всеми фибрами души, Эля вынуждена терпеть, приезжая в Питер! Ничего не поделаешь, внедрила змею в коллектив. Сплошные страдания.

Ведь и вправду страдает. Если высокое общество Эльвиру отторгнет, она же руки на себя наложит, наверное, несмотря на наличие мужа, детей и часто сменяемых нянь.

Иногда Эльвира звонила, длинно рассказывала, что постоянно работает – снова о продюсерстве, о планах. Звучало неубедительно, но ей так необходимы люди, которые этому верят!

Занята Элька круглосуточно, спору нет – фитнес, приемы у массажиста, косметические кабинеты, а услуги SPA сколько времени отнимают! – и вполне, по житейским меркам, благоустроена. Продюсер – не психическое заболевание, а невинный представительский трюк, Остап Бендер тоже как-то рекомендовался. Но то аферист с фантазиями, и к тому же, литературный персонаж, а Эльвира – всего лишь женщина, слишком рано покинувшая родной дом.

Уехавшие слишком рано либо полностью перевоплощаются, интегрируясь в чужую культуру, либо не интегрируются никогда. Остаются в том возрасте, в котором уехали, не меняясь.

На открытие громких выставок или встречи с политиками, неважно, – Эльвира непременно просачивается, у нее необходимый пропуск, она служила в муниципалитете. Давно это было, но служила, в даты документа разве кто-то всматривается? Да никогда!

После речей для прессы она непременно дождется личной беседы с виновником торжества, расскажет историю о подготовке важного проекта. Попросит визитку, поздравит (совсем недавно Springer Gabler и Фонд Егора Гайдара представили немецкое издание книги «Гибель империи»). Егор и Эльвира обменялись карточками, она уехала домой вполне удовлетворенная.

Дома Эльвира отчитает няню за неправильно поставленную чашку, и сядет за компьютер проверять имейлы – а вдруг? И будет нервничать, если за дверью кабинета шумят:

– Вы разве не видите, что я работаю? Я работаю!! А ребенка укладывать пора!

Однажды я встретила ее у входа в сверкающий иллюминацией дорогой отель.

Эльвира взглядом невидящим скользнула, как по стеклу:

– Тут дипломат из Лондона приехал, неофициальная встреча с журналистами и банкет. Мне обещали ленточку синюю вынести, пропускают с ленточкой на запястье, иначе никак, сегодня охрана бдительная. Приятельница обещала свою отдать, она уже полчаса как прошла, и что-то не видно пока. Боюсь ее пропустить, – тараторила Эля, оглядываясь по сторонам.

Я через десять минут обратно шла – Эльвира по-прежнему топталась у дверей в ожидании синей ленточки. Толпа у входа редела, из подъезжавших машин выскакивали последние гости, деловито исчезая внутри помещения в мгновение ока.