Российские маневры беспокоят НАТО

Проходящие с 14 по 20 сентября совместные военные учения Беларуси и России «Запад-2017» вызвали беспокойство в Европе и Соединенных Штатах. НАТО тревожат и беспрецедентно крупные географические масштабы учений, — самые большие за всю эпоху после окончания «холодной войны», – и разнообразие участвующих в них видов войск, и занижение Россией, по некоторым оценкам, почти на порядок, численности задействованных военнослужащих.

Да и сама официальная легенда учений, – «отработка тактики противодействия сепаратистам на западе Беларуси», – вызывает недоумение. Однако даже если мрачные прогнозы по поводу нынешних маневров не подвердятся, Запад будет, как и прежде, испытывать опасения в связи с неопределенностью отношений Путина и Лукашенко.

Россия формально допустила представителей НАТО на учения, но позволила им наблюдать лишь за небольшой частью мероприятий.
Командующий американскими сухопутными войсками в Европе генерал-лейтенант Бен Ходжес публично высказал опасения, что «Запад-2017» могут оказаться уловкой, «Троянским конем», который Кремль запустит в Беларусь, чтобы по окончании учений оставить там российские войска или вооружения и таким образом изменить в свою пользу соотношение сил на этом участке линии соприкосновения с НАТО.
Глубокую озабоченность высказал также председатель Военного комитета Северо-атлантического союза чешский генерал Петр Павел. По его словам, «Из комплексного взгляда на происходящее напрашивается вывод, что мы наблюдаем серьезную подготовку к большой войне». Две недели назал он встречался лично с начальником российского генштаба Валерием Герасимовым. Темой разговора было уменьшение риска случайных столкновений.
«Мы располагаем большими скоплениями войск в регионе Балтии и на Черном море», сказал генерал. – «В свете этого человеческий фактор или технический сбой с заметной вероятностью могут спровоцировать нежелательный инцидент, способный повлечь за собой еще большую эскалацию напряженности».
Перед стартом «Запад-2017» Украина повысила степень готовности своих пограничных войск; Швеция провела собственные масштабные маневры, и Соединенные Штаты направили в Литву, Латвию и Эстонию дополнительно шестьсот десантников и семь патрульных истребителей.

Отсутствие прозрачности в намерениях Москвы в связи с учениями заставляет Запад нервничать, особенно в условиях резкого ухудшения отношений с Россией в целом, замечает профессор университета Альберты в Канаде Дэвид Марплс.

Территория, на которой происходят учения, очень большая, и собственно западные районы Беларуси — лишь незначительная ее часть. Это обстоятельство само по себе вызывает беспокойство. Другим важным источником озабоченности является непредсказуемый характер отношений России и Беларуси. В военной области. В области белорусского сельхозэкспорта. В плане цен на энергоносители, которые Москва продает Минску. Или в том, что касается степени участия Минска в различных структурах, в которых верховодит Россия. Заигрывание Минска с Евросоюзом, например, отмена в феврале визового режима для граждан стран ЕС, тоже, как мне кажется, не может не тревожить Путина. Любые потуги Лукашенко на независимость должны восприниматься Кремлем негативно, и в ответ на его визовые новации тут же был ужесточен пограничный режим между РФ и Беларусью. Поэтому Запад в этой обстановке естественно нервничает, памятуя вдобавок о том, что войне с Грузией и оккупации Крыма предшествовали масштабные учения российской армии.
– В плане сотрудничества Москвы и Минска в военной области вы обращаете внимание на то, что Россия периодически просит Беларусь о создании базы для своих ВВС под Бобруйском. И неизменно получает отказ. Что это?
– Это, строго говоря, не отказ, а заматывание вопроса: Лукашенко увиливает, не отвечая ни «да», ни «нет». У российского флота остается узел связи в Беларуси, но Лукашенко прекрасно понимает, что база и узел связи — это политически абсолютно разные вещи. Война на Украине ощутимо увеличила роль Беларуси в военных расчетах России, и появление базы под Бобруйском неизбежно породило бы сравнения с Симферополем и было бы расценено, я полагаю, как покушение на суверенитет Беларуси-

То, что Лукашенко контактировал как ни в чем не бывало с такими нежелательными с точки зрения Кремля элементами, как Михаил Саакашвили и Курманбек Бакиев; то, что он не подпевал хору «борцов с фашисткой хунтой» в Киеве, не признал отторжения Южной Осетии и Приднестровья или аннексии Крыма тоже, надо полагать, не повышает его акций в глазах Москвы.
– В ООН Беларусь не голосовала по Крыму против России, но и в открытую не признает изменение статуса полуострова. Свежо в памяти время, когда Лукашенко по-путински сурово расправлялся с теми, кто устраивал публичные антиправительственные акции, однако впоследствии помягчел; так, мы видим, что рядовые участники протестов против налога на тунеядство и по случаю Дня независимости были довольно быстро отпущены на свободу, обвинения им не предъявляли. Сам факт протестов — первых со времени президентских выборов 2010 года – вкупе с щадящей реакцией на них судебных органов насторожил Кремль: не теряет ли союзник контроль над ситуацией? Не похоже: просто Лукашенко, размышляя о своем политическом выживании, пришел к выводу, что не может вечно быть вассалом Путина, ему необходимо некое пространство для маневра. И это пространство он обрел в связи с войной на Украине, выступив, под звуки одобрения европейцев и американцев, своего рода посредником между Западом и Россией.

Минск и Брюссель пришли к взаимопониманию, констатирует Дэвид Марплс: Лукашенко сравнительно мягко обращается с протестующими, Евросоюз, если не закрывает глаза, то уж точно зажмуривается на авторитарную суть режима. В результате число арестов после снятия европейских санкций увеличилось; сроки, которые получают отдельные протестующие, уменьшились, но при этом штрафы за антиправительственную деятельность выросли до запретительной высоты. Лукашенко таким образом балансирует, сиюминутых стимулов к вторжению у России нет, – майская встреча Путина и Лукашенко в Санкт-Петербурге, насколько можно судить, прошла удачно; Запад более или менее тоже удовлетворен существующим положением вещей.
-Успокаивает Москву отчасти и то, что подавляющее большинство населения Беларуси симпатизирует донбасским сепаратистам и поддерживает присоединение Крыма. Сколь-либо заметного недовольства совместными военными учениями с Россией в белорусском обществе не наблюдается. Для сравнения: даже при Януковиче никаких маневров украинская и российская армии вместе не проводили. В 90-ые годы Лукашенко был в кармане у России, в нулевые часто ссорился с Путиным, но на настоящий момент научился перемещаться между струйками. Если бы сегодня он был столь же политически зависим от Москвы, как в 90-ые, и одновременно выклянчивал такие же финансовые подачки, что в нулевые, то эта комбинация, на фоне заметно ухудившегося экономического положения России, боюсь, закончилась бы для Лукашенко очень печально.
 «Последний диктатор Европы», счситает профессор, оказался точно не последним а, возможно, и вообще не диктатором. По крайней мере, не полноценным. И правит он в стране, где чувство государственности, похоже, развито слабо.
-Я был в Минске в апреле и не почувствовал, что народ реально ожидает российского вторжения. Я также видел опросы, которые указывали на то, что большинство белоруссов воспримут вторжение нормально, если оно случится. Без энтузиазма, но и без большого огорчения: дескать, чему бывать, того не миновать. Подобный настрой общества делает Беларусь потенциально очень уязвимой. И одновременно ставит перед Западом сложнейшую дилемму: в какой мере поддерживать либеральную белорусскую оппозицию, если ее успехи чреваты риском российской интервенции? Прагматизм, предполагаю, возьмет верх, ибо российское вторжение, если оно произойдет, будет столь стремительным, что НАТО не сможет защитить Беларусь, даже если бы она была членом организации. Остается надеяться, что хотя бы сопредельные государства – члены НАТО достаточно укрепятся, чтобы в этом пессимистическом сценарии российская армия не двинулась еще дальше.
«Беларусь – маленькая страна с 9,5-миллионым населением, не имеющая глубоких торгово-экономических связей ни с Западом, ни с Востоком», подытожил свои соображения профессор университеты Альберты Дэвид Марплс. – «В Европе и Америке понимают, что Лукашенко не в состоянии самостоятельно совершить прорыв в экономике, но они научились мириться с ним как с меньшим из зол, как с человеком, отстоявшим Беларусь в качестве образования, отдельного от России».