И жизнь, и слезы, и коварство…

Знаменитый театр, культовый режиссер – и ключевое слово в названии классической пьесы, подчеркнутое переменой мест взаимоисключающих слагаемых: у Шиллера вначале коварство, у Додина – любовь. Потому что она первична, потому что сильнее зла? Или это трагически желаемое, которое будет побеждено отвратительным действительным – но останется идеалом? Прямого ответа не последует – зрителю предлагается подумать и прочувствовать самому. Если, конечно, он задастся такой целью, а не воспримет зрелище как простое развлечение на два часа пятнадцать минут без перерыва.

Убранство сцены подчеркнуто скупое: деревянная балка да длинный стол, за которым сидит Луиза Миллер (Екатерина Тарасова) – худенькое существо в длинном белом платье. Пытается читать – ей не читается, нервничает, ждет. Вот, наконец, пришел возлюбленный Фердинанд (Данила Козловский) – влетает, падает животом на стол, и двое начинают упоенно целоваться. А пока голубки вкушают радость, в доме господина Президента, папеньки Фердинанда (Игорь Иванов), готовится интрига против любящих: секретарь Президента Вурм (Игорь Черневич) объясняет ничего не подозревавшему родителю, что его сын бегает к простой девушке: Луиза – всего-навсего дочь музыканта. Правда, хорошенькая – но не ровня. Циничному ушлому папе легко понять, что секретарь сам, что называется, запал на красавицу и пытается очернить Фердинанда с корыстной целью. Собственно говоря, против связи отпрыска со здоровой мещаночкой у отца особых возражений нет: да пусть бы хоть родила, будет крепкий наследник, здоровая ветвь на подгнивающем древе! Но жениться – тут шалишь, нельзя. И не только по сословному различию: герцог, которому президент служит верой и правдой, намеревается жениться на иностранной принцессе – и необходимо пристроить, то есть выдать замуж, его фаворитку леди Мильфорд, дабы избежать скандала. В жертву господин Президент готовит не кого-нибудь – собственного наследника: во-первых, леди богата, во-вторых (что, скорее, во-первых) герцог непременно оценит услугу, в третьих, невесткой можно будет крутить как угодно, поскольку от связи с ней царственная особа отказываться не планирует… Мальчик бунтует: сочетаться браком с падшей в его планы не входит! Хитренький папа предлагает другую партию: женись на самой родовитой красавице герцогства! И тут Фердинанд, что называется, раскалывается: люблю Луизу! Дальше, как несложно понять, все будет плохо – а закончится совсем плохо. И вышколенные официанты в белом (они же до этого – «секьюрити» господина Президента) накроют столы к свадьбе-поминкам, и лимонад в стеклянных кувшинах будет выразительного кровавого цвета.

Об актерской игре однозначно сказать сложно. Данила Козловский очень хорош: насмешливый и страстный, а во гневе пугающий.  Игорь Черневич убедительно воплощает секретарствующее ничтожество. Ксения Рапопорт, полная злой иронии, изумительно хореографична: своими танцами на столе она рассказывает куда больше, чем в изложенной Фердинанду душещипательной истории своей несчастной жизни (девушка благородных кровей лишилась родителей и в отчаянии склонилась на грудь герцога…) Игорь Иванов в роли Президента представителен, но временами кажется, что он не живет в образе, а словно примеряет его на себя. С речью у него, и не только у него,  не совсем замечательно: шиллеровский текст даже после режиссерских сокращений витиеват, изобилует многословными, «кружевными» оборотами. Некоторые персонажи временами откровенно частят, словно не успевая уложиться в единицу отпущенного на реплики времени.  О Луизе молодой Екатерины Тарасовой отзовусь в целом положительно, хотя звучит это, понимаю,  несколько свысока. Как типаж она гораздо больше подходит шиллеровской юной героине, чем властная и напористая Елизавета Боярская, играющая в первом составе. Остается надеяться, что «песнь глубин» актрисе еще приоткроется.

И все же – спектакль так задевает за живое…

В многочисленных рецензиях на «Любовь и коварство» настойчиво мелькает мысль об исключительной современности Шиллера. Насчет «осовременивания» классики в целом существует два основных мнения: одних безумно раздражают все эти Анны Каренины в брюках, бегающие по стоительным лесам аки Маугли. Другие считают, что без связи с сегодняшней жизнью чопорная литература прошлого будет никому не нужна – и, свежий пример,  в чеховском «Иванове», поставленном Московским Театром Наций и только что сыгранном в Нью-Йорке, звучит крикливый  шлягер «О боже, какой мужчина…»  Разумеется, есть – ну, то есть, очень хотелось бы, чтоб были… – вещи вечные, для которых что наряды ушедшей эпохи, что облачения сегодняшние – лишь тетаральная условность. И вот тут начинаешь горевать, признаваясь себе, что романтический Шиллер современным не воспринимается. Увы, совсем. Коварства в нынешней жизни, безусловно, хватает – а вот любовь в ее чистом виде, похоже, ушла водой в песок. Есть связи – у одних долгие и прочные, у других мелькающие, как в калейдоскопе. Есть рассудок, трезвость – далеко не всегда циничные: жизнь сложна, выбирать пару надо с умом. Юрист ищет доктора… Но и ум мало помогает: каждый второй брак в благословенной Америке расторгается. Значит, любви, драгоценной неуловимой субстанции, все-таки не хватает – а душа, выходит, просит.

Донельзя несовременный Фридрих Шиллер – на моей тумбочке…