В ожидании “Супервторника”

Первого марта в Соединенных Штатах пройдет так называемый «Супервторник». В этот день президенские праймериз пройдут сразу в 11 штатах, включая такие крупные, как Техас и Вирджиния. Их результаты в большой степени, если полагаться на прошлый опыт, определят окончательных кандидатов обеих партий на предстоящих в ноябре всеобщих выборах.

«Супервторник» в Америке также называют «Гигавторник». «Мегагигавторник», или даже «Вторничное цунами». Айова привлекает к себе огромное внимание, потому что это то место, где стартуют президентские праймериз. За Айовой идет Нью-Гемпшир, штат, считающийся репрезентативным в общенациональном плане ввиду своей демографической специфики. После Нью-Гэмпшира — Южная Каролина, которая в первом приближении выявляет расстановку сил между «однопартийными» друзьями — соперниками на Юге в целом. И вот теперь «Супервторник», первое испытание претендентов в масштабах всей страны. После него интрига праймеризм, естественно, не исчезнет полностью, но заметно ослабнет. Что неудивительно, ибо по итогам голосования 1-го марта определится добрая четверть делегатов обнационального съезда республиканцев, который объявит номинанта партии на всеобщих выборах. А у демократов и того больше: в «Супервторник» мы узнаем в каком соотношении Хиллари Клинтон и Берни Сандерс поделили почти половину всех делегатов своего съезда.

Праймериз, теоретически, можно проводить сразу во всех пятидесяти штатах в один день либо растянуть их на пятьдесят недель. Из пятидесяти двух в году. Первый вариант содержит слишком большой элемент случайности, например, что праймериз выиграет претендент, сумевший собрать самые крупные финансовые средства на рекламу, а вовсе не объективно самый сильный, имеющий наилучшие шансы на победу на всеобщих выборах. Второй вариант не оставляет кандидатам обеих партий достаточно времени на подготовку к личному единоборству. Компромиссная схема, действующая в Америке, где одиночные праймериз чередуются с блочными, может быть, оптимальная с точки зрения увязки состязательности избирательного процесса с его продолжительностью, сводящая к минимуму фактор везения. Таково мнение известного политического обозревателя, одного из главных в Америке знатоков истории президентских выборов Майкла Барона. Идеального механизма отбора кандидатов на всеобщих выборах не существует, подчеркивает Барон, и по этой причине отцы американской демократии, создатели Конституции и не стали прописывать в основопологающем документе, как это следует делать, предоставив потомкам свободу эксперимента.

– «Супервторник» – явление в электоральной истории Америке сравнительно недавнее, зародившееся всего лет тридцать назад. Авторами идеи были центристски настроенные демократы, крайне недовольные тем, что их партия выдвигает на всеобщих выборах слишком левых кандидатов, которые стабильно проигрывают. Поэтому они добились того, чтобы в один день проводить праймериз во всех южных штатах, относительно консервативных, и таким образом обеспечить преимущество уже на старте демократу умеренных взглядов, способному конкурировать с республиканским избранником. Замысел сработал великолепно, но не в пользу демократов — зачинателей «Супервторника», а в пользу их оппонентов: Джордж Буш — старший выиграл южные праймериз и без кровопролитной внутрипартийной борьбы стал номинантом, в то время, как демократы передрались между собой, фаворита не выявили, и в итоге отдали номинацию человеку, чьи результаты на южных праймериз были весьма посредственными, левоцентристу из Массачусетса Майклу Дукакису.

Единой даты «Супервторника» нет; кроме того, варьируют также и количество штатов, проводящих у себя праймериз в этот день, и их состав. Как демократы и республиканцы от цикла к циклу согласуют дату «Супервторника» и то, какие штаты в нем участвуют?

– В принятие решения вовлечены губернаторы, законодательные собрания отдельных штатов и национальные комитеты Демократической и Республиканской партий. На заре эпохи «Супервторников» по губернаторским постам и по большинству в законодательных собраниях доминировали демократы. Как подобает профессиональным политикам, они стремились минимизировать внутрипартийные баталии и составить график так, чтобы как можно скорее обозначился фаворит, имеющий наилучшие шансы на всеобщих выборах. Как я уже говорил, им это не всегда удавалось. Сегодня же по губернаторствам и доминированию в заксобраниях лидируют республиканцы. Им принадлежала решающая роль в выработке графика праймериз и их регламента, устанавливающего, например, как на разных этапах первичных выборов будут распределяться между претендентами мандаты депутатов национального съезда, – пропорционально голосам избирателей, набранным претендентами в данном штате, или по принципу «победитель получает все». Как и их коллеги — демократы, республиканские начальники предполагали быстро короновать фаворита, – скажем, уже в первых числах апреля. Я нисколько не сомневаюсь, что у них и в мыслях не было, что предложенная ими схема облегчит дорогу к номинации такому человеку, как Дональд Трамп, но каверза — это константа в политике, не признающая партийных различий, и, боюсь, что и в этом году мы станем свидетелями очередного кульбита истории.

Истеблишмент республиканцев, подчеркивает Майкл Барон, не предполагал, что средства массовой информации, помимо своей воли, раскрутят ловкого миллиардера — застройщика и героя собственного реалити-шоу, которому противостоит множество претендентов, дробящих между собой 65 — 70 процентов голосов партийного электората, ему не симпатизирующего. Что личные амбиции претендентов окажутся сильнее их партийной солидарности; иными словами, ни один из них добровольно не выйдет из борьбы, чтобы пока не поздно консолидировать антитрамповский блок. Ну и, наконец, силу неприязни к истеблишменту в первичных партийных организациях, которую всячески подогревает лидер гонки.

– Трамп доказал, что способен выигрывать в разных регионах страны и апеллировать к разным сегментам республиканского электората. Именно перспектива бесславного проигрыша всей кампании в результате неудачи на праймериз в «Супервторник», ставшая более чем реальной после последней убедительной победы Трампа в Неваде, вынудила основных его противников, сенаторов Теда Круза и Марко Рубио, резко сменить тактику и, отбросив взаимные выпады на дебатах в Хьюстоне, яростно атаковать ньюйоркца, не чураясь личностных нападок, как это любит делать сам Трамп. У Круза для этого было даже больше мотивации, чем у Рубио, поскольку один из главных призов «Супервторника» – это Техас, родной штат сенатора, и он обязан там не просто победить, а набрать абсолютное большинство голосов, чтобы записать себе в актив всех делегатов съезда, нежели делить их пропорционально со своими соперниками, что произойдет в том случае, если он придет первым, не заручившись при этом, однако, абсолютным большинством. Та же задача встанет перед Рубио 15-го марта на праймериз в его вотчине, Флориде. Согласно опросам Трамп лидирует в большинстве штатов «Супервторника», включая лево-либеральный Массачусетс, что совсем удивительно. Правда эти опросы не отражают итогов зубодробительных дебатов в Хьюстоне, так как дебаты эти завершились поздно вечером в четверг, а в пятницу обзванивать американцев по домашним телефонам бессмысленно. Как бы то ни было, подобного течения первичных выборов год назад никто предсказать не мог.

Каково положение вещей в канун «Супервторника» в демократическом лагере?

В минувшую субботу Клинтон уверенно победила в Южной Каролине, где костяк электората демократов составляют афроамериканцы. Поэтому Клинтон взывала к ним, позиционируя себя как верного последователя Обамы. Мой прогноз, что Хиллари выиграет и «Супервторник», и праймериз в целом, но это будет трудная победа, а вовсе не прогулка на свежем воздухе, как ей обещали ее советники. Во многих штатах «Супервторника» электоральные реалии совсем иные, чем в Южной Каролине. Причем в одних избиратели находятся правее своих южнокаролинских однопартийцев, а в других, наоборот, еще левее. А это как раз та часть электората, которая тяготеет к Берни Сандерсу, социалисту, как он сам себя идентифицирует. «Супервторник», таким образом, потребует от Клинтон немалой гибкости.

Пессимизм среди республиканских боссов в канун «Супервторника» – густой. «У нас нет ни организации, ни человека, способного сплотить разнородное образование под названием Республиканская партия, чтобы она могла дат отпор Трампу», заявляет партийное начальство. И предлагает сенаторам, которым предстоят перевыборы в ноябре, отмежеваться от кандидата партии в президенты, дабы сохранить большинство в верхней палате перед лицом неизбежной победы Хиллари. Вовсю также обсуждаются хитроумные, на грани политического фола, способы не дать Трампу номинацию, если он придет на общенациональный съезд с большинством делегатов, но квалифицированным, не абсолютным. Расчет делается на то, что члены делегаций целого ряда штатов на съезде вправе отринуть претендента, которому они присягнули на верность в ходе праймериз, если тот не заручится необходимым для выдвижения числом мандатов в первых двух раундах голосования. Приемы, мягко выражаясь, не очень демократичные, но что делать, коль скоро речь идет о спасении Республиканской партии, которая — и в этом отдельные партийные деятели убеждены стопроцентно, – обязательно развалится, если ее номинантом на президентских выборах будет Дональд Трамп?

Еще несколько дней назад у Трампа не было ни одного сторонника среди представителей республиканской элиты. То ли потому, что они были ему не нужны, поскольку он апеллировал к низовым избирателям, то ли потому, что он был им не нужен. Сегодня таких сторонников у Трампа пять — двое действующих губернаторов и двое членов Палаты представителей и один сенатор. Сколько их станет 2-го марта.