Спустя 14 месяцев после смерти Антонина Скалиа его место в Верховном суде США занял Нил Горсач. В пятницу, 7 апреля, Сенат одобрил его кандидатуру. В понедельник, 10 апреля, Горсач принес присягу, став 113-м в истории членом Верховного суда. Церемонию присяги Горсача в Белом доме проводил член Верховного суда Энтони Кеннеди, и оба они стали участниками историческго события. Четверть века назад – в 1993-94 гг. – Горсач был помощником Кеннеди, и вот теперь, впервые в истории, в Верховном суде будут работать вместе учитель и ученик.
Войдет в историю и процесс избрания Горсача. Впервые в истории сенаторы-депутаты одной из партий – это были демократы – пытались противостоять голосованию по кандидатуре юриста, выдвинутого в Верховный суд президентом. Ранее ничего подобного не было. Чтобы провести голосование, депутаты другой партии – республиканцы – воспользовались Конституцией, в которой записано (Первая статья, 5-й раздел): “Каждая палата (Конгресса) может устанавливать правила проведения своих заседаний…” Республиканцы изменили существовавшее правило, согласно которому требовалась поддержка не менее 60 сенаторов, чтобы провести голосование по кандидатуре Горсача. Отныне достаточно простого большинства – 51 голоса – для голосования по кандидатурам на посты в федеральные учреждения и в федеральные суды, включая Верховный. Принятое правило – “ядерный вариант” (“nuclear option”), как назвали его, – может означать, что в недалеком будущем флибустьерству может наступит конец. Два месяца назад мы познакомиись с историей флибустьерства в Сенате, но я вкратце напомню историю. Повторение – мать учения.
Правила Сената позволяют каждому депутату говорить, сколько он считает нужным. Бывало, что говоривший ставил своей целью затормозить или даже сорвать принятие того или иного закона. Таких говорильщиков сравнивали с флибустьерами, и процесс говорильни назвали филибастером. Первый случился в 1837 году – через 50 лет после принятия Конситуции… Сенаторы не часто пользовались правом говорить не переставая. Не много было желающих говорить, не имея возможности отлучиться в туалет. Но в 1917 году Сенат решил, что на говорильне можно ставить точку, если две трети депутатов сочтут нужным прекратить прения. А в 1970 году правило филибастера претерпело кардиналное изменение. Ранее Сенат не приступал к обсуждению очередного билля, пока не принималось решения по предыдущему. Такой запрет был отменен. Новое правило позволяло отложить обсуждение законопроекта, которму грозил филибастер, и начинать обсуждение нового. Это означало окончание каких-либо прений почти по любому биллю. До 1970 года филибастер заставлял депутатов верхней палаты – Сената – рассматривать билль, одобренный депутатами нижней – Палаты представителей. Отныне можно было ставить точку на обсуждении любого вопроса, если сенаторы, настаивавшие на обсуждении, не могли заручиться поддержкой 60-ти коллег.
Сенаторы партии, находившейся в меншинстве, получили возможность сорвать голосование по любому вопросу, если у партии, которой принадлежало большинство мест, было меньше 60-ти мандатов. С 1999 года про 2006-й Сенат находился под контролем республиканцев и бывшие в меньшинстве демократы применили филибастер 272 раза. С 2007 года по 2014-й бывшие в меньшинстве республиканцы воспользовались филибастером 644 раза. И сенаторы партии, находившейся в меньшинстве, постоянно использовали филибастер, чтобы блокировать назначение судей в федеральные апелляционные суды. Едва ли не каждый юрист, выдвинутый Бараком Обамой на вакантное место в федеральный апелляционный суд, не мог приступить к исполнению своих обязанностей из-за того, что в Сенате у однопариийцев президента было меньше 60-ти мандатов; республиканцы блокировали голосование.
В сентябре 2013 года лидер демократов сенатор из Невады Гарри Рид добился отмены филибастера при обсуждении кандидатур в федеральные апелляционные суды и на руководящие посты в администрации. Сенат решил, что для проведения голосования достаточно простого большинства – 51-го голоса. Республиканцы протестовали. Но у них было только 45 мандатов. Новое правило – “ядерный вариант” – вошло в силу в январе 2014 года.
Гарри Рид и его однопариийцы вряд ли догадывались, что пройдет всего-навсего три года, и новое правило станет на руку рееспубликанцам. Это произошло в ноябре 2016 года, когда президентские выборы выиграл Дональд Трамп и его однопарийцам удалось сохранить большинство мест в Сенате. Если бы действовало старое правило, то, вероятно, ни один из выдвинутых Трампом кандидатов на министерские посты не смог бы приступить к работе. 48 сенаторов-демократов легко блокировали бы голосование по любому кандидату. Но теперь у них не было такой возможности… Впрочем, у демократов все еще была возможность блокировать голосование по любому кандидату в Верховный суд, поскольку принятый в 2013 году “ядерный вариант” оставлял в силе филибастер при назначении кандидатов в высшую судебную инстанцию. И как только Дональд Трамп выдвинул в Верховный суд Нила Горсача, лидер демократов Чак Шумер (Нью-Йорк), сменивший ушедшего в отсавку Риду, объявил, что голосование будет только в том случае, если не менее 60-ти сенаторов сочтут нужным его проводить. Лидер республиканцев Митч Макконнелл ответил на это: “Так или иначе, но Нил Горсач будет членом Верховного суда”. Заявление Макконнелла расшифровывалось просто: если демократы решат применить филибастер, чтобы блокировать голосование по кандидатуре Горсача, республиканцы расширят “ядерный вариант” и в отношении кандидатур в Верховный суд.
Сказано – сделано: в четверг, 6 апреля, 52 республиканца проголосовали за “ядерый вариант” (все 48 демократов были против); на следующий день кандидатура Горсача была одобрена 54-мя голосами (все республиканцы плюс два демократа), против голосовали 45 демократов.
На протяжении двух с лишним месяцев – с 31-го января, когда президент Трамп назвал Горсача кандидатом в Верховный суд, и до 6 апреля, когда республиканцы одобрили “ядерный вариант”, – средства массовой информации на все лады обсуждали вероятное решение демократов прибегнуть к филибастеру и вероятный ответ на это республиканцев. Сенатор Шумер едва ли не каждый день защищал право на филибастер и постоянно повторял: “Надо менять не правило, а надо поменять кандидата”. Дескать, филибастер следует оставить в силе, а вот Горсача следует заменить кем-то другим.
Когда в октябре 2013 года Рид предложил “ядерный вариант”, Шумер был в числе первых, кто поддержал лидера фракции. Тогда он доказывал конституционность такого решения. Теперь же он обвинял республиканцев в антииконституционности. Лицемер? Но разве республиканцы меньшие лицемеры? В октябре 2013-го все республиканцы – единодушно – были против “ядерного варианта”; теперь же все голосоваи “за”. И если бы сегодня в Белом доме была Хиллари Клинтон и республиканцы были бы в меньшинстве в Сенате и готовиись бы блокировать гоосование по любому кандидату в Верховный суд, то демократы, конечно же, проголосовали бы за “ядерный вариант”. Гадать на сей счет нет необходимости.
28 октября прошлого года, – за 11 дней до выборов – сенатор Тим Кейн (Вирджиния), бывший кандидатом Демократичской партии на пост вице-президента, сказал в интервью сайту “The Huffington Post”: “Мы изменим сенатские правила… Мы сделаем все, чтобы утвердить члена Верховного суда… Мы сделаем для этого все, что требуется… ”
6 апреля сенатор Кейн голосовал – вместе с другимми демократами – против “ядерного варианта”. Лицемер? А есть ли среди политиков не лицемеры?
За что боролись, на то и напоролись! Так можно охарактеризовать принятое демократами в 2013 году решение. Но надо ли было демократам прибегать к филибастеру при обсуждении кандиатуры Горсача? Может быть, следовало подождать, когла в Верховном суде откроется еще одна вакансия? Эти вопросы задавали многие политические обозреватели, и вопросы эти закономерны.
Скончавшийся скорпостижно в феврале прошлого года Антонин Скалиа был юристом-текстуалистом: принимая то ли иное решение, руководствовался текстом Конституции. Таких, как он, юристов считают консерваторами. После его смерти в Верховном суде остались четверо текстуалистов: Джон Робертс, Самуэль Алито, Энтонин Кеннеди и Кларенс Томас. Все они были выдвинуты в высшую судебную инстанцию президентами-республиканцами. Четверо других были выдвинуты президентами-демократами: Рут Бейдер Гинсбург, Стивен Брейер, Соня Сотомайор и Елена Каган интерпретируют Конституцию в зависимости от злобы дня. Замена Скалиа Горсачем не меняла соотношения сил в Верховном суде, и поэтому, считали некоторые политические комментаторы, сенатору Шумеру не надо было устраивать сыр-бор при обсуждении кандидатуры Горсача, а следовало подождать пока не откроется очередная вакансия. Ведь уже на ладан дышит 84-летняя Рут Бейдер Гинсбург, давно подумывает об отставке 80-летний Энтони Кеннеди, Стивену Брейеру – 78 лет. Замена любого из них может изменить соотношение сил в Верховном суде, поскольку Гинсбург и Брейер – откровенные либералы, а Кеннеди время от времени голосовал вместе с ними.
Ни минуты не сомневаюсь, что Шумер был готов ждать и ждал бы, если бы ответ на вопрос, применять ли филибастер при обсуждении кандидатуры Горсача, зависел исключительно от него. Но Шумер – как и абсолютное большинство депутатов Конгресса – не независимый политик. Он, как и многие его коллеги, зависиит от тех, кто поддерживает его партию деньгами. Финансовая база Демократической партии – это защитники окружающей среды, профсоюзы, многочисленные левые общественные организации, всевозможные ассоциации “меньшинств” – латиноамериканских, расовых, сексуальных и проч. И вот после совершенно неожиданного для “базы” поражения Хиллари Клинтон демократам было приказано противстоять всему, что исходит от Дональда Трампа. “База” потребовала: никаких уступок! У Шумера выбора не оставалось.
Ни один здравомыслящий сенатор не мог сомневаться в высочайшей квалификации Горсача . В 2006 году Сенат единогласно (!) одобрил его назначение в федеральный апелляционный суд. Но 7 апреля только двое сенаторов осмелились голосовать “за”. Смельчаками оказались Джо Манчин (Западная Вирджиния) и Хейди Хейкемп (Северная Дакота). Ему и ей предстоит защищать свой мандат на выборах в 2018 году, а в их штатах Трамп победил Хиллари с громадным преимущесвом. Гнева избирателей Манчин и Хейкемп опасались больше, чем гнева “базы”. Остальные демократы “базе” не перечили. Не все, конечно, не перечили из-за опасения остаться без финансовой поддержки в очередной предвыбрной кампании. Многие голосовали против Горсача по идеологическим соображениям. И нам, читатель, вторые более интересны.
Сенатор из Калифорнии Дайан Файнстайн, самый высокопоставленный демократ в юридическом комитете, сказала в первый же день слушаний по кандидатуре Горсача, что не будет голосовать за него, поскольку он – текстуалист. Госпожа Файнстайн вряд ли кого-либо удивила, дав понять, что предпочитает видеть в Верховном суде таких юристов, как госпожа Гинсбург. Единомышленники Файнстайн были почти столь же откровенны: юридическая философия Горсача их никак не устраивала. Но поскольку Верховный суд – не идеологическая организация, демократам требовалось найти неидеологическую причину своего неприятия кандидатуры конституционного текстуалиста. За этим дело не стало. Горсач постоянно уклонялся от прямых ответов на вопросы, какую позицию он займет при обсуждении той или иной проблемы. И большинство голосовавших против Горсача, утверждали, что они именно поэтому отвергли его кандидатуру.
Но Нил Горсач не изобрел ничего нового, отказываясь отвечать на вопросы о своих “будущих” решениях. Так поступали абсолютно все кандидаты в Верховный суд – начиная с Рут Бейдер Гинсбург, выдвинутой в высшую судебную инстанцию президентом Биллом Клинтоном в 1993 году. Она учла уроки прошлого – обсуждения в Сенате кандидатур Роберта Борка в 1987 году и Кларенса Томаса в 1991-м. Оба они не уклонялись от ответов на вопросы. В результате Сенат провалил кандидатуру Борка, выдвинутого Рональдом Рейганом, а кандидатура Томаса, выдвинутого Джорджем Бушем-отцом, была утверждена самым мизерным в истории большинством: 52 против 48… И вот когда сенаторы-республиканцы принялись допрашивать с пристрастием госпожу Гинсбург, то не добились от нее ответа ни на один вопрос, спсобный раскрыть ее идеологию. Она подала пример всем другим кандидатам в Верховный суд, в том числе и Горсачу.
Горсач стал первым в истории кандидатом в высшую судебную инстанцию, который столкнулся с филибастером сенаторов одной партии. Первым и, вероятно, последним, поскольку принятый республиканцами “ядерный вариант” лишил фракцию меньшинства возможности противостоять утверждению названного президентом кандидата. Однако филибастер по-прежнему остается оружием меньшинства при обсуждении законодательных актов. Но долго ли еще будет им оставаться? Не означает ли решение о “ядерном варианте” в отношении кандидатов в Верховный суд скорой смерти флибустьерства в Сенате?
Мой прогноз: филибастеру осталось жить не долго. Если республиканцы хотят провести новый закон о здравоохранении и налоговую реформу, то они должны – должны, не откладывая! – осуществить “ядерный вариант”, который ликвидирует в Сенате обструкционистскую политику меньшинства. Если этого не сделают республиканцы, то это наверняка сделают демократы, как только им предоставится возможность.
Если Макконнелл и его однопартийцы решат убить филибастер, то навлекут на себя ураган критики. И в чем их только ни обвинят! Прежде всего, конечно, в нарушении прав фракции меньшинства в Сенате. Но…
Во-первых, Конституция защищает права меньшинства в Сенате. И как защищает! Каждый штат представлен в верхней палате двумя депутатами. Каждый! Вне зависимости от численности населения. По два сенатора имеют Калифорния и – Вайоминг, Нью-Йорк и – Род-Айленд, Техас и – Вермонт… Нет другого документа, который бы так защищал права меньшинств в Сенатете, как Конституция.
Во-вторых, в Конституции нет ни единого слова о том, что меньшинство в Сенате имеет право диктовать свои условия большинству и при этом сводить на нет начатый в Палате представителей законодательный процесс.
Президент Дональд Трамп не ошибется, если попросит лидера републиканцев в Сенате Митча Макконнелла расширить “ядерный вариант”.
Be the first to comment on "Конец флибустьерству?"