Короли и корона

Нейтральное  наречие «пока» само по себе вряд ли способно вызвать негативное отношение –  зависит от контекста… «Дорогие, как вы там, пока ничего?» – встревоженно спросила по телефону моя израильская тетя. Несмотря на родственную нежность, я немножко вызверилась: в смысле, не началось ли еще у кого в семье удушья от нового вируса, вы про это? Она  в прошлом фтизиатр, специалист по лечению туберкулеза, быстро поняла: извини, детка…

Похоже на долгое утро воскресенья – без необходимости вскакивать ни свет ни заря: правда, отдельные малохольные бегуны за здоровьем уже на дистанции, но кафешки, магазины, парикмахерские еще под замками. Только это – обман пасмурного неба:  время – за полдень, странная гнетущая тишина продолжается, а я, как удачливый воришка, рулю от чужой отдаленной аптеки, которая обернулось пещерой Сезама: там выдали рецептурный трофей – вожделенные наидефицитнейшие таблетки гидрохлорида хины. «Не говори никому, – упредила подруга, – это же как обнародовать номер банковского счета!» В войну аналогичное средство, жутко горькое, спасло маму, гибнущую в азиатском совхозе  от малярии. Спустя десятилетия под сенью звездно-полосатого флага в свои восемьдесят девять она подхватила вы догадались что… Обожаемый садик для пожилых, с кормежкой и развлекухой, зазывал весело и ласково, когда беда уже простерла крылья и всем давно пора было прятаться в норы: а вот у нас тут обед хороший, концерт замечательный – да просто вместе веселей… Большого ума не надо: медикейдовская денежка хозяевам с каждого дня стариковских посещений капала хорошо… Сегодня наличный состав клиентов и сотрудников этого центра по уходу сократился в связи с уходом – буквальным – части подопечных и опекающих. Среди проигравших битву с новой заразой, в основном пожилых, оказалась и молодая женщина, преподававшая бабулям английский. Тяжба, полагаю, предстоит не одна.

Доктор Майя, добрая, но вымотанная,  взглянула на результаты госпитальной компьютерной томографии и сразу сказала, что не гарантирует в мамином случае ничего хорошего. Но мгновенно, не дожидаясь результата проверки на коронавирус,  назначила антибиотики в сочетании с хинином – тем самым. А еще через день (!) нас оглушили: «Выписываем!» – да, с пневмонией и подтвержденной короной. Но долечиваться в переполненном госпитале – это уже утопия эпохи пандемии и совсем другая история. Повопив, умолкаю, принимаю – находится другой кров, временный и приличный.  Мне было велено блюсти себя, не разгуливать – а при появлении первых симптомов (вероятность коих велика из-за длительного контакта с больной) немедленно начать глотать добытое фармацевтическое сокровище в сочетании с антибиотиком и препаратом цинка – для пущей усвояемости. Если вы читаете эти строки, то я, весьма вероятно, еще жива.

А теперь – без истерик и захлебов. 18 марта французские исследователи опубликовали экспериментальные данные:  хинин, вековой давности лекарство от малярии (а в последние годы – от ревматизма и люпуса), в сочетании с антибиотиком азитромицином может реально помочь при заражении коронавирусом средней тяжести и увеличивает вероятность того, что болезнь не будет прогрессировать. Милосерден господь… Методологической точностью, требующей времени и перепроверки на различных уровнях,  исследование не отличалось: оно и понятно, времени не было – кто ждал катастрофы… Но если что-то помогает – может, двигать науку на ходу, а покуда не давать болящим умирать? Однако  старая ученая гвардия взъярилась: недопроверено – и все тут. Тем временем в печати выступил врач с нехитрым именем Чжан Чжан из госпиталя Ренмин Университета печально знаменитой Ухани. Он и его коллеги работали с группой из шестидесяти двух пациентов, половина из которых в дополнение к основному лечению получала плацебо – таблетки-пустышки, а вторая – двести миллиграммов хлорохинина дважды в день. И те, и другие – в сочетании с иными антимикробными средствами, кислородной терапией и иммуноглобулином (части больных, по показаниям,  давались также кортикостероиды). Эксперименту недоставало чистоты, его результаты оказались не идеально точными, поскольку в группу попали хроники-легочники. Но общая картина нарисовалась сходной с французской. Что означало: помогает, ребята, помогает… Это подтвердили также результаты исследований авторитетной Sermo – всемирной виртуальной гостиной для врачей.

Вскоре лощеный, хотя, на мой вкус, несколько крикливый Такер Карлсон темпераментно выступил в вечернем выпуске «Фокс-ньюс» с красноречивой апологией лекарства,  сулящего свет в конце тоннеля. Бодрый президент наш простецки одобрил: «А чего, хорошая вещь… Я бы и сам попробовал!» И раздался немедленный разноголосый сугубо демократический вой с каналов остальных …  А еще гневным открытым письмом против канала «Фокс» разразилась профессура Колумбийского университета: по мнению подписантов, тележурналисты-консерваторы засоряют мозги народа непроверенной тенденциозной информацией. Что интересно: те профессора – не химики и не биологи, а горластые журналисты. Временно стыжусь принадлежности к цеху…

Пока паны дрались – холопы шустрили: народ, разного политического окраса, ринулся затовариваться.  Компоненты коктейля надежды – азитромицин, сульфат гидрохлорохинина, цинк в виде лечебной добавки – пропали отовсюду, куда там гречке и сахару… Но странное дело: продукты, временно исчезавшие там и сям, через короткое время появлялись и совсем скоро людям надоело затовариваться с явной перспективой выбросить три четверти запасов. А хинин – растворился, канул. Граждане забыли хлеб и колбасу – сосредоточились на ином: где впрок отловить снадобье? Стали звонить в другие штаты…

Дешевейшее лекарство, которым пользовались веками, стало предметом не временного дефицита, вызванного объяснимой паникой, а отвратительных политических дрязг. По причине  ли особой жалости к пациентам с люпусом и ревматизмом (которые принимали хинин раньше, а из-за ажиотажа могли его лишиться), по активной ли нелюбви к Дональду Фредовичу Трампу губернатор штата Нью-Йорк Эндрю Куомо 23 марта специальным указом запретил отпуск спасительного средства в аптеках: отныне – только для госпиталей и домов для престарелых – и принимать только под присмотром врача! Правда, на следующий день торопливо добавил, что помощь от федерального правительства идет и лекарство будет получено в количествах изрядных – но пока только для экспериментальных целей. О, это наречие «пока», вновь пробуждающее вулканный гнев… О том, давал ли губернатор  гадкую, непроверенную, сомнительную хину своему инфицированному братцу и своей хворой дочери, узнать не удастся никогда: всякая заболевшая семья болеет, несложно понять, по-своему. Равно не выйдет и задать нашему царьку вопрос: а как же просьба сидеть, по силе возможности, дома, не атакуя приемных покоев больниц, переполненных запредельно? Там хинин дают – и люди выздоравливают. Так пусть бы те, кто покрепче, лечились амбулаторно! Между тем, бедолаги с признаками продолжают хлюпать в телефоны своим врачам: «Выпишите …ну, ЭТО! Не хочу в госпиталь, вдруг у меня что другое – а там стопроцентно подхвачу!» – а те разводят руками: не велено. Аптекари требуют невероятного: подтверждения того, что вирус в организме соискателя конкретно имеется. Таково указание… А пройти тест – как найти землемера в кафкианском замке. В Отделе здравоохранения штата по «горячему» телефону 888-364-3065 вежливые операторы собирают данные желающих – чтобы никогда не перезвонить. На мои смешные личные требования один сумрачно ответил: «Тестирования для своей жены я сам жду уже девять дней…»

Непотопляемый Руди Джулиани рассказал корреспонденту газеты «Вашингтон Таймс» Валери Ричардсон,  что видел температурящих пациентов, которым давали хинин прямо в приемной нью-йоркского госпиталя Маунт Синай.  «Можно дискутировать, что он лечит – симптомы или саму болезнь в корне. Но – работает. А роскоши ожидать идеального решения у нас нет!»  Его поддержал ведущий телеканада «Фокс» Шон Хэннити, резонно заметивший в эфире, что назначение лекарства – прерогатива все-таки докторов, а не чиновников. Он заключил, что своим вопиющим решением Куомо заметно углубил кризис здравоохранения штата.

Слов нет: самолечение – великое зло. У доброй старой хины есть серьезнейшие побочные эффекты – поэтому принимать ее профилактически, то бишь наобум господа бога, нельзя. Значит, необходимо посоветоваться с врачом. А он, теряющий рассудок от усталости, не ведает, коронованы вы или просто сезонная простуда – и не может направить на соответствующий амбулаторный тест, если вы не действующий медик или не работающий полицейский. Ну, или не царственная политическая особа, естественно.  Эта песня хороша – начинай сначала: поплохело – звоните 911, хотя работники разнесчастной службы в отчаянии умоляют не перегружать ее.

Говорят, в политике и медицине разбирается любой. Нынешнее время делает второе первым по принципу доминирования. Но какой там я ученый – я перепуганный обыватель…

1. PS. История творится на ходу.  Федеральное Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и лекарств в пожарном порядке объявило хлорид хинина и его производное нового поколения – сульфат гидрохлорхинина – законными для применения как в госпиталях, так и амбулаторно, то есть, на воле, где и надлежит быть хворающим в меру. Если нет проблем с дыханием, снижать температуру, глотать чай с лимоном и противным, но целебным имбирем можно дома.

…Друзья теперь зовут вашего юнкора ракетой-носителем, поэтому в течение разумного времени в полуопустевших местах былого массового отдыха трудящихся вы меня, пожалуйста,  не ждите. 

Бэла ГЕРШГОРИН