Предсмертная исповедь Джона Маккейна

22 мая вышла в свет книга Джона Маккейна, сенатора-республиканца из Аризоны. В предшествовавшие дни и недели многие газеты и вебсайты напечатали из нее выдержки , некоторые СМИ отликнулись рецензиями с обширными цитатами, и, таким образом, каждый интересующийся седьмой по счету книгой сенатора мог составить довольно полное представление о ней.

СМИ также сообщали, что автор полагал, что рак мозга не позволит ему дожить до дня публикации. Он объявил, что будет похоронен на кладбище Военно-морской академии, своей альма-матер, и дал окружающим понять, что не хочет, чтобы на его похоронах присутствовал президент Дональд Трамп. Предстоящие похороны наверняка станут общенациональным событием с прямой телевизионной трансляцией по всем новостным каналам, и выступавшие – в их числе бывшие президенты – назовут покойного героем и выдающимся политиком. Однако панегирики, которые нам предстоит услышать, будут представлять собой, мягко говоря, искажение истины.

“О мертвых либо хорошо, либо ничего”. Но эта древняя мудрость не должна, конечно, относиться к государственным деятелям и политикам. Каждый из нас вправе судить о них, вспоминая не только хорошее. Ну, а я пишу о Маккейне, когда он еще не отошел в мир иной. Его книга предоставляет возможность судить об авторе так, как он того заслуживает.

“Restless Wave” – это название книги. Вариантов перевода на русский несколько. Я бы перевел так: “Тревожный сигнал”. Едва ли не с первой страницы Маккейн бьет тревогу о положении в стране, и его сигнал – это своего рода крик души умирающего. Сенатор пишет, что приговор врачей “освободил” его от необходимости что-то скрывать. Он получил возможность голосовать по совести “безо всяких опасений”. Это признание позволяет нам предположить, что в прошлом он, бывало, голосовал не так, как ему подсказывала совесть, но узнав диагноз – рак мозга, начал голосовать по совести.

Маккейн был избран в Сенат в ноябре 1986 года, диагноз ему поставили в начале июля 2017-го. Таким образом, в течение трех десятилетий он руководствовался, принимая решения, не совестью и, следует предположить, не принципами, а каким-то иными обстоятельствами – то ли партийностью, то ли требованиями дня, то ли чьими-то распоряжениями и т.д. и т.п. Но, начиная с июля 2017-го, он голосовал исключительно по совести.

Я задержу внимание читателя на голосовании, которое состоялось две недели назад, 17 мая. В этот день Сенат утвердил Джин Хаспел директором Центрального разведывательного управления. Ее кандидатуру поддержали 54 сенатора, против были 45. Лишь один сенатор не голосовал: находящийся при смерти Маккейн. Но нам доподлинно известно: если бы голосовал, был бы против назначения Хаспел главой ЦРУ. Об этом он говорил неоднократно и не скрывал, почему против: она поддерживала “пытки” на допросах террористов. Что же касается Маккейна, то он, во-первых, считал “пытки” абсолютно неприемлемым – с точки зрения морали – методом допроса и, во-вторых, не раз говорил со ссылкой на собственный опыт, что “пытки” бесполезны при допросах.

Я не случайно, конечно, заключил в кавычки слово “пытки”, применявшиеся к террористам для получения информации. Имитация утопления (waterboarding) не имеет ничего общего с пытками, которые испытал на себе Маккейн во вьетнамских тюрьмах. Он провел пять с половиной лет в плену. 26 октября 1967 года бомбардировщик, пилотируемый лейтенантом морских ВВС Маккейном, был сбит над Ханоем. Он оказался в плену с переломанными руками и ногами, был освобожден только 14 марта 1973 года. В плену его постоянно подвергали зверским пыткам, а не имитации утопления. Добились ли что-либо истязатели от Маккейна?

Никто – и я подчеркиваю: никто – из тех, кого не подвергали пыткам, не смеет осуждать кого-либо, кого пытки сломили. Маккейн, согласно легенде, сломлен не был. Однако был. Под пытками он назвал себя военным преступником, который бомбил не военные объекты, а мирных жителей, и не только подписал покаяние, но и покаялся вслух. Запись его покаяний истязатели транслировали по тюремному радио, чтобы слышали все пленные. В изданных в 1999 году мемуарах “Вера моих отцов” (Faith of my Fathers) Маккейн писал: “Я чувствовал себя предателем и не мог преодолеть чувства отчаяния”.

Заявляя – и неоднократно, что пытки бесполезны при допросах, – сенатор Маккейн говорил неправду. Оказывается, полезны. Имитация утопления дала неоценимую информацию. В частности, позволила узнать, где обитает Осама бен Ладен. В феврале 2008 года Сенат обсуждал резолюцию, запрещавшую “пытки” и в их числе имитацию утопления, Маккейн голосовал против, то есть в поддержку “пыток”.

Голосовал ли Маккейн по совести?

В марте 2013 года, вскоре после начала второго президентского срока Обамы, Сенат рассматривал кандидатуру Джона Бреннана на пост директора ЦРУ. За выдвиженца Обамы было подано 63 голоса, 34 сенатора голосовали против. Маккейн был в числе тех, кто поддержал кандидатуру Бреннана, хотя Бреннан безоговорочно и публично поддерживал применение “пыток” на допросах террористов, более того, именно он курировал это направление.

Голосовал ли Маккейн за Бреннана по совести?

Джин Хаспел, кандидатуру которой Маккейн отверг, была подчиненной Бреннана в то время, когда в тюрьмах ЦРУ террористов подвергали “пыткам”. Так почему же Маккейн был за Бреннана, но против Хаспел? Совесть заговорила или была какая-то другая причина?

Обратимся к голосованию, состоявшемуся в Сенате 25 июля 2017 года, – через две недели после того, как Маккейна оперировали. Никто не удивился бы, если бы сенатора в этот день не было в Вашингтоне. Он проходил курс лечения, и мало кто ожидал его в столице. Но Маккейн считал себя обязанным участвовать в голосовании, поскольку знал: его голос будет решающим. Он не ошибся. Он оказался единственным сенатором-республиканцем, голосовавшим против внесенной республиканцами резолюции о ликвидации Закона о доступном здравоохранении (Обамакер), и закон – благодаря голосу Маккейна – остается в силе.

Годом ранее – в 2016-м – Маккейн защищал свой сенаторский мандат, и во время предвыборной кампании, в частности, заявил: “Этот закон (Обамакер) нанес сильнейший удар по Аризоне. В нынешнем году в 14 округах штата из 15-ти жители лишатся возможности выбирать врача”.

Говорил ли Маккейн “по совести” своим избирателям в 2016 году? Или же голосовал “по совести” в 2017-м?

В предсмертной исповеди Маккейн сожалеет, что, будучи в 2008 году кандидатом Республиканской партии на пост президента, выбрал Сару Пэйлин, губернатора штата Аляска, своим партнером – кандидатом на пост вице-президента. Хотел, пишет он, выбрать сенатора Джозефа Либермана. В 2000 году Либерман был кандидатом Демократической(!) партии на пост вице-президента. Правда, к 2008-му он официально вышел из этой партии, стал независимым, то есть и не демократом, и не республиканцем, но при голосовании в Сенате почти всегда голосовал вместе с демократами. Естественно, что Маккейну посоветовали отказаться от мысли взять напарником Либермана… Что же касается Пэйлин, то она помогла Маккейну. Вскоре после съезда Республиканской партии Маккейн опережал – о чем свидетельствовали опросы общественного мнения – кандидата демократов Барака Обаму. Те же опросы свидетельствовали: заслуга в этом принадлежит Саре Пэйлин. Маккейн проиграл выборы исключительно по своей вине.

24 сентября – за месяц и две недели до дня выборов – Маккейн приостановил свою избирательную кампанию и примчался в Вашингтон, чтобы участвовать в выработке законопроекта о спасении рухнувшей финансовой системы. Сенатор Обама отверг предложение Маккейна приостановить свою избирательную кампанию. Обама также отверг предложение Маккейна о переносе телевизионных дебатов. Обама продолжал сражаться за пост президента. Маккейн, называя вещи своими именами, бежал с поля боя. Не будь Пэйлин в связке с Маккейном, республиканцы были бы разбиты в пух и прах. Пэйлин помогла Маккейну получить поддержку 46% избирателей (Обаму поддержали 53). И вот теперь, годы спустя, находясь при смерти, он сожалеет, что выбрал ее в напарники. Почему?

Я полагаю, что, выступая против Джин Хаспел, голосуя за сохранение в целостности обамовского закона о здравоохранении, публично сожалея о выборе Сары Пэйлин кандидатом в вице-президенты, Джон Маккейн руководствовался желанием насолить президенту Трампу. Он был против Хаспел, потому что Трамп выдвинул ее на пост директора ЦРУ. Он голосовал за сохранение Обамакера, потому что Трамп, будучи кандидатом в президенты, обещал избирателям покончить с этим законом. И поскольку Пэйлин поддерживала и поддерживает Трампа, он объявил, что ошибся в ее выборе.

Личная неприязнь Маккейна к Трампу восходит к началу президентской кампании нью-йоркского бизнесмена. 19 июля 2015 года на встрече с избирателями в городе Амес (Айова) Трамп вслух усомнился, что Маккейн военный герой. Это был не случайный выпад Трампа против Маккейна. Несколькими днями ранее сенатор назвал психами (crazies) всех, кто поддерживает бизнесмена. Трамп, по своему обыкновению, не полез за словом в карман. “Он оскорбил не только меня, – сказал Трамп о Маккейне многотысячному собранию. – Он оскорбил каждого, кто находится в этом помещении… Он – герой войны, потому что оказался в плену. Мне же нравятся люди, которые не попадали в плен…”.

У человека, не нюхавшего пороха, вряд ли есть моральное право сомневаться в героизме каждого, кто воевал. Но у кандидата на тот или иной выборный пост есть моральное право отвечать каждому, кто оскорбляет его сторонников. Маккейн оскорбил сторонников Трампа, и это не должно было удивить никого, кто знает, что Маккейн не приемлет мнения тех, кто с ним в чем-либо не согласен. Примеров предостаточно. Вот только один.

Будучи в течение двух лет (1991-93) сопредседателем специального комитета Сената по делам пропавших без вести и военнопленных (Senate Select Committee on POW/MIA Affairs), Маккейн сделал все, что в его силах, чтобы скрыть правду о судьбе сотен военнопленных. Он по-хамски вел себя, общаясь с родственниками не вернувшихся из Вьетнама солдат. Он прерывал их показания, кричал на них, унижал, материл… Не лишне напомнить, что вторым сопредседателем в комитете был демократ Джон Керри (будущий обамовский госсекретарь), который, вернувшись из Вьетнама, публично лгал (в том числе под присягой в Конгрессе) о “преступлениях” американских солдат. Но этот фактически предатель стал другом Маккейна… Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты!..

Маккейн был готов помочь каждому республиканцу – сопернику Трампа в борьбе за право стать кандидатом в президенты. Он способствовал – и не скрывает этого в своей предсмертной исповеди – затеянному ФБР расследованию “сговора” избирательной команды Трампа с Россией. После того как Трамп вошел в Белый дом, Маккейн делал все, что в его силах, чтобы торпедировать инициативы президента. Неудивительно, что он стал героем сопротивления (resistance) Трампу. Авторы всех рецензий на его книгу превозносят до небес исповедь умирающего сенатора. Речь в рецензиях идет не столько о литературных достоинствах книги (таковых, вероятно, немного), сколько о герое из героев. Говорить и писать о Маккейне иначе сегодня не принято.

10 мая телеканалы Fox News и Fox Business отказались от услуг военного комментатора генерал-лейтенанта ВВС в отставке Томаса Макинерни. В этот день отставной генерал выступал в программе Fox Business, и когда речь зашла о Маккейне (в связи с обсуждением в Сенате кандидатуры Хаспел на посте директора ЦРУ), сказал, что он, как и воевавшие во Вьетнаме, называют сенатора “Songbird John”, то есть “Джон-Певчая Пташка”, поскольку Маккейн “пел” на допросах. Макинерни – в отличие от Трампа – нюхал порох. Он был летчиком-истребителем, награжден множеством орденов. И он позволил себе назвать Маккейна так, как сенатор, по его мнению, заслуживает. И – поплатился.

Маккейн дожил до выхода в свет своей исповеди. Дожил он и до документального телефильма о себе. Фильм был показан по каналам HBO в понедельник, 28 мая, в День памяти ветеранов войны. “Джон Маккейн: по ком звонит колокол” – так назвали телефильм его создатели. Назвали так, потому что роман Хемингуэя “По ком звонит колокол” – любимая книга Маккейна, а главный персонаж романа Роберт Джордан – его любимый литературный герой. Создатели фильма скрыли (полагаю, намеренно) от телезрителей, что Джордан был коммунистом, как и его вьетнамские последователи, которые в течение пяти с лишних лет пытали Маккейна.