Павел Пуш
Пошли мы, значит, с художницей В. смотреть её граффити в бруклинском Бушвике. Спустились в метро нью-йоркское, она достает свой проездной, а он не срабатывает.
Ну, первым делом, мы к станционному смотрителю, что-то, мол, не так с карточкой. Чернокожий парнишка, лет 35ти, в галстуке и в шапке с козырьком, взял её, повертел в руках, и говорит: “Магнитная лента повреждена, видите, здесь погнулась”, и дает карточку нам обратно. “А чего нам с ней делать?” – спрашиваю его. “А ничего, вот вам конверт, отправьте её в головной офис метро Нью-Йорка и вам вышлют новую”. “А до этого чего делать?” – не унимаюсь я. “Сейчас я вас пропущу, а потом вам придется новую купить”.
Художница В. расстроилась, конечно. Купить недельный проездной, чтобы он сломался на второй день и покупать снова? “Ничего, – успокаиваю её, – будет следующая станция, там попробуем пройти таким же образом. Главное, виду не подавать”.
Ну вот погуляли мы по Вильямсбургу, посмотрели на всякие художества, попили кофе в модных хипстерских местах, промерзли, как следует. Время ехать домой. Художница В. нервничает. Спустились на станцию, подошли к турникетам, пытаемся провести метрокарточкой по магнитному устройству. Не срабатывает. Идем к станционному смотрителю. Пожилой чернокожий дяденька, также в униформе: при галстуке и в фуражке. Седины торчат, морщины блестят, улыбается во все свои блестящие 32 зуба. “Карточка не работает? Давайте сюда”, – говорит. Сунули ему карточку в щелочку, он посмотрел и говорит: “У вас же магнитная лента погнута, поэтому и не работает! Сейчас, погодите секунду”. Повертел он эту карту, поплевал, подул, погнул, еще раз повертел, еще раз прогнул и вернул назад. “Сейчас попробуйте”. Карточка идеально сработала. Поворачиваюсь, говорю ему: “Это же чудо!”, а он пожимает плечами: “Всякое бывает”. И продолжает улыбаться во все свои тридцать два зуба.
Хорошо, если вы на той станции сабвея, куда вы идете, есть к кому обратиться (на многих станциях уже давно нету работников – делай, что хочешь, хоть об зубастую решетку головой бейся). В моем же случае это был экспресс-автобус и недельный проездной (unlimited) стоимостью $57.50. В автобусе – касса, которая вдруг выдает сообщение, что мой проездной она не может прочесть, иными словами – он не работает. Но это всего лишь второй день с момента его использования! Еще почти вся неделя впереди! Но водитель (правда, такие – редкость) непреклонен. Спрашиваю: “Можете ли вы проверить мой проездной?” Когда-то служительница станции сабвея рассказала, что якобы касса водителей автобусов позволяет проверить проездной. В ответ получаю: “Вот я его и проверил!” И мне приходится начать возиться для вида в сумке, делая вид, что я пытаюсь как-то по-другому заплатить за проезд. За мной – дама. Она тоже получает сообщение о неработающем проездном. Дама в удивлении: “Я туда только сегодня добавила денег!” Водитель мрачно молчит, не меняя выражения окаменевшего лица. За дамой – ее спутник, результат тот же. Только после трех неудачных попыток водитель соизволил “перезагрузить” свою кассу. После чего у ВСЕХ проездные прекрасно заработали. Что я хочу сказать своим письмом? А то, что Нью-Йоркская транспортная система МТА серьезно больна, причем вся. Начиная с верхов и заканчивая низами. Верхи мы не видим (однако знаем про их ненормальные зарплаты), зато внизу процветают хамство и безразличие к проблемам как пассажиров, так работе самого транспорта. Что в этом случае делать? Наверное, как-то пытаться разрушить эту монополию. Вот только как? Кто знает?