В метро без штанов. Ну и что?

А напротив сидит молодой человек в рваных джинсах, черном офисном пиджаке и красной рубашке с бабочкой — то есть, ничего выдающегося для Нью-Йорка, если бы не кислотно-розовые открытые женские босоножки на платформах а-ля Леди Гага, поражающие воображение своей высотой и некоторым диссонансом с волосатыми мужскими ногами. Но тоже ничего. Те, что в трусах, поскачут по метро, потом наденут джинсы и треники — и айда на согрев тусить по барам. А этот, в открытых босоножках, так и пойдет по жизни, мужественно балансируя на котурнах, созданных для усложнения выживания в городской среде. Ну и что? Ничего. Ноль эмоций. «Это Нью-Йорк», — примиряюще говорят его обитатели на любые чудачества и эксперименты над собственным имиджем.

Народ катался без штанов, не вызывая никакой реакции ни публики, ни полиции. Не знаю, может, 10 лет назад это было и свежо. А нынче подите на Таймс-сквер, где в любую стужу обитает Голый ковбой не то чтобы без низа, но и без верха — в трусах и шляпе. А последователей и конкурентов у него столько развелось, что он уже не успевает с ними бороться — тут тебе и голый индеец, и голый черный ковбой, и даже ковбойша, похоже, списанная лет сорок назад в архив из «клуба для джентльменов». Но дело личное. И никто не говорит ей — «а вам, бабушка, стыдно должно быть в таком виде», как наверное вразумили бы ее, встань она топлесс со своей гитарой и в чулках на резинках где-нибудь на Красной площади. Но на Таймс-сквер любой понимает — имеет право!

Женщины в мужских одеждах, мужчины в женских. За это в Нью-Йорке не обидят, если ты не толкаешься, придерживаешь за собой двери и не мешаешь окружающим

Без низа, без верха… Кого ты этим удивишь в Нью-Йорке! Помнится, у магазина Apple на Пятой авеню, когда вереницы скорбящих потянулись со своими письмами по скончавшемуся Стиву Джобсу, женщина в мужских брюках с обнаженным выше пояса торсом независимо присутствовала в толпе «яблочников», время от времени поправляя букетики или свечки. Femen группой ходят, а она — сама по себе. И никто не пялился (ну, если только исподтишка), и никто не почитал себя оскорбленным. И не то чтобы женщине этой было, что показать. Но с начала 90-х женские группы во многих точках Америки в суде доказали свое равенство с мужчинами таким вот, может быть, странным образом. Иск о праве расхаживать дамам топлесс подали и выиграли даже в Москве — не российской столице, конечно, а в деревне штата Огайо, где проживают, по последней переписи, 186 человек.

Женщины в мужских одеждах, мужчины в женских. За это в Нью-Йорке не обидят, если ты не толкаешься, придерживаешь за собой двери и не мешаешь окружающим.

Тут не то чтобы полуодетым, но и обнаженным находится место в жизни. Идеологи натуризма приветствуют всех, кто ощущает себя комфортно и естественно в процессе, определяемом как «слияние с биосферой». Большинство их придерживается «зеленых» заповедей — трезвости, некурения, вегетарианства, любви ко всему живому, политическому и социальному плюрализму.

«Быть обнаженным, в таком виде, в каком нас создала природа — самое естественное состояние человека», — утверждает американское «Общество натуристов», у которого есть и политический авангард, созданный для защиты прав нагих. В маленьких и больших городах США они агитируют за создание специальных нудистских пляжей и зон отдыха, проводят опросы и подбивают местные сообщества на референдумы. Замечено, что в такие сообщества организуются люди с высшим образованием и достатком выше среднего.

Моральный кодекс таких колоний предписывает асексуальное поведение, приемлемое для семей с детьми, которые тут также обитают. Натуристские поселения — это воплощение антигламура и по-своему протест против массовой глянцевой идеологии, в которой обнаженное тело относится к предметам продажи и потребления.

К слову, первопроходцами натуризма в Северной Америке считают наших соотечественников — массово иммигрировавших в Канаду в начале ХХ века русских духоборов. Когда официальные власти начали требовать от них ассимиляции, духоборы устроили многочисленную уличную акцию «голого протеста», что было воспринято как достаточно веский аргумент, чтобы признать их право косить по росе траву нагишом.

Граница между одетыми и обнаженными на самом деле пролегает не в метро и не на пляжах, а в политических и социальных моделях мира, нашего восприятия свободы и открытости, она огорожена барьерами терпимости и толерантности.. Где-то за библейскую наготу, некогда трактуемую как высшую степень чистоты и наивности, отведут в полицию, где-то посадят в тюрьму, а где-то и закидают камнями. Факт, что в нью-йоркском метро в трусах можно проехать без проблем.