Вакханалия граффити

Мэр Нью-Йорка Билл де Блазио свернул программу уничтожения граффити, благодаря которой городские дома очищались от нежелательных художеств хулиганов.

Общественность обеспокоена, что, таким образом, город преднамеренно возвращается к
его худшим дням вакханалии и криминала.
Многие помнят, как в конце 80-х годов прошлого века Нью-Йорк буквально захлестнула волна низкопробных граффити в метро и на стенах домов. Тогда на борьбу с этой анархией
поднялся весь город и, в первую очередь, — полиция. Потому что было понятно, что
разбитые окна, прыжки через турникет в метро, груды мусора, презрение к общепринятым нормам поведения приводят к беззаконию, а там недалеко и до уголовных преступлений. Все это получило название «теория разбитых окон».
Борьба длилась несколько лет и, наконец, в 1989 году администрация метро объявила о
победе над граффити-вандалами. Это удалось сделать благодаря, в том числе, и частным
компаниям, занимающимся благоустройством, которые увеличивали темпы очистки от
граффити во всех пяти районах города.

После этого комиссар полиции Рэй Келли, служивший тогда во время руководства мэра Дэвида Динкинса, смог убрать с улиц вездесущих мойщиков машин, которые очень мешали водителям, чьи машины беспомощно выстраивались в длиннющие очереди у городских мостов и туннелей.

С приходом в мэрию Рудольфа Джулиани в 1994 году, поддержание общественного порядка стало приоритетом и основной философией города.
Естественно, что такой подход привел к небывалому снижению преступности в крупнейшем городе страны — почти 80 процентов за тридцать лет. Яркие витрины, улицы без нахальных попрошаек, — все это привело к увеличению числа туристов и притоку новых жителей.
Во время своего первого срока в мэрии де Блазио не раз негативно упоминал о «теории
разбитых окон». Но оценка общественного порядка не является естественной для
«прогрессивного мышления», к которому мэр теперь, по всей видимости, возвращается.
Отношение к граффити является одним из самых больших различий между
консервативным и прогрессивным мышлением. Для консерватора граффити самоочевидно
отвратительно. Оно влечет за собой упадок в общественной сфере и как бы призывает
людей, которые почти ничего не достигли в своей жизни, отомстить за свою
посредственность, разрушая то, что другие построили благодаря тяжелому труду и
готовности от чего-то отказаться.
Неуместные надписи и рисунки на стенах — это круглосуточное напоминание о том, что в
недавнем прошлом асоциальные молодые люди, возможно, нарушили закон и, пребывая
по соседству с вами, готовы нарушить его снова и снова.
«Прогрессивный» же апологет, как написала недавно «Нью-Йорк Таймс», считает, что
граффити, напротив, — это «политическое заявление», смелый удар по отупляющей скуке
буржуазных ценностей. Оно представляет зерна сопротивления корпоративному
господству. Владелец здания, которое было испорчено, — ничто, создатель же мазни на
стенах — это яркая антикапиталистическая душа города.
Официальной причиной прекращения программы удаления граффити со стен, которая
позволяла владельцам зданий и жителям сообщать о диких художествах по телефону 311
и получать помощь города по ее удалению, стали растущие финансовые расходы в Нью-
Йорке на борьбу с коронавирусом.
Это оправдание неубедительно. В июне этого года администрация нашла ресурсы, чтобы
заплатить городским работникам за нанесение массивных логотипов Black Lives Matter
на Пятой авеню перед Трамп-Тауэр и на улицах в Гарлеме и Бруклине, таким образом заявляя о своей политической позиции.
Сам же де Блазио присоединился к раскрашиванию BLM на Пятой авеню за счет
налогоплательщиков, чтобы убедиться, что президент Трамп понял насмешку. Кстати, официального разрешения на это “творчество” так и не было оформлено, что лишний раз показывает двойные стандарты леваков из мэрии – своим можно все, а для остальных существует закон.
Когда две афроамериканки забрызгали логотипы BLM черной краской в знак протеста против
ненависти к полицейским, администрация де Блазио нашла необходимые ресурсы для
ареста и обвинения их в граффити-вандализме и восстановила лозунги.
Между тем, пока в городе происходит множество других беспорядков,  окружной прокурор
Манхэттена Сай Вэнс  отказывается преследовать арестованных по
обвинениям в незаконных сборищах и хулиганстве (чтобы «минимизировать ненужные
взаимодействия с системой уголовного правосудия» и «сократить межрасовые
конфликты»).
Программа ликвидации граффити обходится всего в 3 миллиона долларов в год, это крохи
по сравнению с  бюджетом города в 88 миллиардов долларов. Город тратит
деньги на откровенную антибелую «накачку» в департаменте образования и на
бездарную некоммерческую организацию, занимающуюся политической защитой.
Сокращение программы граффити не было насущной необходимостью — это был
политический выбор.
Решение капитулировать перед вандалами ускорит сползание города  к хаосу и
неуправляемости, о чем ярко свидетельствует продолжающееся насилие в отношении
сотрудников полиции. Прекращение очистки стен от граффити показывает, что власти не
осознают до конца, как и что делает город по-настоящему управляемым.