Запела такса голосом блаженным…

Светлана Храмова

Праздник Thanksgiving назывался, а до сих пор помню, как она поет. Такса, которая на фото. Имени ее не помню, зато как поет – забыть невозможно.
Не так, чтобы сразу: вот пришла такса и запела. Нет, процесс драматургией не обделен, а скорее, пронизан.
У таксы хозяйка есть, Андреа, красивая американская женщина с мягкими бедрами и длинными темными волосами. Андреа с таксой живут в Нью-Джерси, в огромном особняке: четыре этажа, мебель в старинном стиле, а обилие спален придает дому сходство с отелем повышенного комфорта – все чисто, убрано, постели застланы серовато-фиолетовым или розовато-бежевым, фарфоровые статуэтки и другие аксессуары, десятилетиями собираемые членами семьи – расставлены штучка к штучке, старательно, последовательно.
Кроме Андреа и таксы в доме живут ее мама, папа и сестра. Обе сестры незамужем и смирились. По случаю праздника в гости пришла еще одна сестра – с мужем Бобом, который старше ее лет на 20 и похож на Джорджа Буша, ну, очень похож. О чем ему постоянно говорят, Боб привык и внимания не обращает.

Три сестры бездетны, унаследовать огромный дом с садом и бэйсментом, где вторая кухня, а заодно и мастерская по ремонту всего, что в доме поломалось, – некому. Дом-сокровище, усилия нескольких семейных колен, а кому достанется – непонятно, но это ведь и неважно, это про будущее, а что мы про него знаем? Гораздо важнее, что в настоящем обитатели дома в комфорте и любви живут. Елку искусственную наряжают, она будет месяц огнями переливаться. Наготовлено на обеих кухнях по случаю праздника столько, что за неделю не съесть. Гостям на прощание увесистый доги-бэг вручается – в память о встрече.
Не знаю, это обычай такой или повод поговорить, но перед десертом гости друг другу эстафету Thanksgiving in speach передавали: кто и за что судьбу благодарит. Но благодарить надо за имеющееся, а темы незаметно про будущее вывернулись. Одна из сестер сказала, что будет очень благодарна, если работу найдет, ее полгода назад из банка уволили.

 Двое симпатичных ребят, десять лет вместе, один из них – выпускник Гарварда и с работой у него все в порядке, но они ребенка мечтают усыновить, что однополым парам по американским законам запрещено.

 Мама, ей через два месяца 80 исполнится, в короткой речи сообщила, что очень устала и готова к встрече с Господом в любой момент, после чего заплакала, а дочери принялись успокаивать и напоминать, что она счастлива, за что и надо поблагодарить прямо сейчас.

 И только Боб, двойник Джорджа Буша, без уговоров поблагодарил за то, что у него прекрасная жена. То, что бизнес крепкий – даже и не так важно. Но он такой, похоже, один и остался на просторах Американских Штатов – утром того дня популярный радиоведущий дал отмашку слушателям звонить и благодарить, за что хочется, или просто, за что Бог послал. В Thanksgiving положено благодарить. Ждет ведущий, что сейчас шутки начнутся, весело будет – а звонки лавиной обрушились, да сплошь с текстом  “I’m happy that I have a job” [ Спасибо, что у меня есть работа].

  На сотом звонке ведущий соскучился и сказал, что на эту тему звонки больше приниматься не будут. Пусть звонят те, кому есть что пооригинальнее сказать. “Учительницу благодарите, друзей, соседей, на худой конец”.
А про другое никто и звонить не захотел. Такая вот ситуация в целом по планете. Ну и что? Терпим, приспосабливаемся, елки наряжаем. Сохраняем уверенное выражение лица и ясный взгляд, направленный не в пустоту, а вперед.

Елка с гирляндами. Фото автора

Что-то я от поющей таксы отвлеклась, но хотелось пояснить, она же не в космосе пела, а в конкретной ситуации, в конкретный день, так вот, – Андреа взяла в прошлом толстую, а теперь на диете Нелли (так пока и назовем таксу), посадила на пухлые колени, синей шелковой юбкой прикрытые, – и горло таксе Нелли погладила. Раззадорила, разулыбалась и негромко напела что-то приветливое. Коротко, но два-три раза кряду. Приглашая к диалогу.

  Такса головой помотала, настраиваясь, шею коротенькую кверху вытянула – впечатление, что шея у нее длинная сделалась, как у Нефертити. Острие мордочки у таксы, как продолжение шеи получилось – и тянется она, тянется, будто взлететь хочет, да не может. Потому что такса обыкновенная, а таксы не летают.

  И принялась Нелли в ответ свою собачью мелодию выводить – тоненько, протяжно. Причем, оперным голосом и продлевая звуки до бесконечности – как ей дыхания хватало, непонятно. По высоте прямо колоратурное сопрано получалось, “Травиату” я вспомнила, а почему – не знаю. Наверно, потому что после исполнения арии таксового сочинения (может, ария тоже про благодарность была, а скорее, про любовь к хозяйке, так это выглядело), Нелли внезапно осела, с Андреиных колен соскользнула и на полу распласталась. Практически без чувств.
Хозяйка пояснила, что это нормально – после пения такса некоторое время в обмороке находится. Поэтому часто не поет. Только по просьбе гостей и не более двух-трех арий в течение вечера. Много раз бисировать Андреа не позволяет. От волнения и любовных переживаний, а это штука изматывающая, все знают, – такса может потерять голос, бросить пение, обидеться или даже лишиться рассудка, что с оперными героинями случается сплошь и рядом. Андреа бережет любимицу от психических травм, как бы соблазнительно не звучал ее голос.
Даже если бы голос волшебно звучал, все равно – останавливаться надо вовремя и хорошего понемножку, целее будем.