«Живи быстро, умри молодым»

Лозунг наркоманов, я повторяю его, как мантру, выходя из кинозала. Я зажилась на свете, а потому – ничего не понимаю в новом кино. Его снимали не для меня – новое поколение новых мастеров экрана работает для нового поколения зрителей, а я – случайный гость на чужом пиру.  

Ежегодный Нью-Йоркский международный кинофестиваль открылся 30 сентября в Линкольн-центре. У него нет жюри и нет наград. Небольшой отборочный комитет решает, какие фильмы будут представлены и само приглашение к участию является наградой. Комитет выбрал фильмы, многие из которых увенчаны наградами европейских фестивалей. Многие мастера прилетели представить свои картины.

Две недели в Линкольн центре в нескольких разных залах пройдут разные картины – разные по качеству, по стране происхождения, по метражу и по времени создания. Фестиваль дробится на несколько условных направлений, главным из которых является основной показ, а на полях – ретроспективы старых лент, короткометражки, документальное кино.  Все старое – можно смотреть. А новое – обескураживает меня, как среднего зрителя с большим стажем. Я не понимаю ни героев, ни авторов, ни тех, кто дал деньги на производство этой беды. Потому – рекомендовать что-либо не берусь.

Общая тенденция современного кино обнаруживается двуснастная – фильмы поглощены описанием внешних – социальных – проблем, что диктует реалистичную манеру изложения. Внутренние проблемы героев – выше уровня гениталий не поднимаются. Тематика однообразная: прекрасный человек в ужасной стране-городе-деревне. Ужасны все страны – без исключения. Время – день сегодняшний и якобы беспристрастная камера фиксирует наболевшее – беды капиталистического общества. Это не социалистический,  но очень кондовый критический, реализм.

В эпоху Брежнева нынешний фестивальный портфель можно было бы с успехом транслировать прямиком из Нью-Йорка во Дворец съездов.Всё, о чём предупреждала газета «Правда» – на экране.

Кадр из фильма “I, Daniel Blake”. Источник фото: www.filmlinc.org

Английский фильм классика Кена Лоуча «Я, Даниел Блейк» повествует о немолодом мужчине, которого сводят с ума равнодушные клерки социальных служб. Они бесконечно задают одни и теже вопросы, все путуают, и плюют на твои ответы. Герой терпит, пока это касается его лично, но взрывается, когда клерк равнодушен по отношению к женщине с двумя детьми. Блейк взрывается и берет на себя функцию бездушного государства – предлагает женщине участие, в которых сам нуждается не меньше чем она.

Это не первый фильм мастера, который неустанно демонстрирует миру как отвратительна Англия и как прекрасны отдельные англичане. Жаль, что он едет с показом ленты в Канны и увозит оттуда Пальмовую ветвь. Мог бы добраться в лагерь беженцев в Кале, где стада беженцев атакуют транспорт, идущий в Англию, – чтобы только добраться до этой паршивой страны, где никакого тепла и участия не ждет маленького человека. Фильм мог бы помочь беженцам осознать свою ошибку и вернуться к родному очагу. Это бедный Лоуч по старости обречен мучаться в этой отвратительной стране, но у остальных то есть выбор!

«Лунный свет» – бесконечная двухчасовая драма черного юноши, который  с младых ногтей осознает себя геем и страдает. Глубоко реалистично его избивают черные соотечественники – кровь в деталях дана так, что это напоминает полицейскую хронику, но никак не игровое кино. Герой предстает в трех разных возрастах, и – уверена, что картина прорывная, с точки зрения жестокой реальности, которая не считается с тем, что однополые браки разрешены. Что огромный черный дядка может в наиболее прогрессивных городах писать со мной в одном сортире, если он ощущает себя женщиной. Героя бьют в кадре страшно. Страдает он тоже страшно, а потому – спасибо авторам за сказочный хэппи-энд, в котором герой, наконец, соединяется с тем мужчиной, который может его сделать счастливым. Все герои фильма бедные, бесправные, страдающие. Социальное дно.

Кадр из фильма “Fire at Sea”. Источник фото: www.filmlinc.org

«Пожар на море» – два часа прелестного видеонаблюдения, снятого с любовью итальянским автором Д.Роси на острове Лмпедуза, который атакуют сотни беженцев на всяких прохудившихся плавсредствах. На лодках, баржах, кораблях, тонущих, терпящих бедствие, они с воды взывающих о помощи. И бедные жители на берегу, вооруженные ныне до зубов всякими средствами оказания помощи, не зная ни дня ни ночи кружат на вертолетах, плавают на своих суденышках, где рыбаки, вместо безответной рыбы вылавливают то грязных беженцев, то их трупы. Фильм блестящий, – по краскам, по истинности драматизма, но с размытыми границами – я так и не смогла понять, игровой он или документальный, и почему это вообще «кино», а не репортаж с места событий.

Итальянцев безумно жалко. Жалко их мир, который камера выхватывает, иногда отвлекаясь от беженцев. И дает возможность проститься со стариками, с их жилищем, в котором все узнаваемо с времен неореализма.

Кадр из фильма “Neruda”. Источник фото: www.filmlinc.org

Фильм «Неруда» якобы о чилийском поэте, ограничивается коротким периодом, когда коммуниста ловит полиция, а он прячется в борделе. Проститутки любят поэта, поэзию и шампанское. Фильм по жанру близок к известному вестерну «Ну, погоди», тк за старым поэтом-коммунистом-пьяницей-блядуном охотится трезвый молодой безупречный шпик. Он дышит в затылок, но упускает героя, захватывая только его поэтический сборник во всяком месте, куда входит с опозданием на миг. Только в борделе они оказались в одно время, но рука шпика на «девочек» не поднялась: за кадром расскажут, что он родился в борделе у проститутки, а потому в каждой он видит свою мать…

Кадр из фильма “Small Enough to Jail”. Источник фото: www.filmlinc.org

Документальный фильм  «Достаточно маленький для тюрьмы» – о пострадавшем в Америке маленьком банке китайца, который давал в долг бедным соотечественникам, – рассказывает на самом деле о том, как в финансовый кризис большие киты стали жирнее, но чтобы у народа было ощущение, что справедливый властитель-государство наказал виновных, – покаран был самый маленький.

Картина из Новой Зеландии  «Репетиция» вызывает недоумение до немоты – я таких фильмов видела не меньше пяти. По сюжету – не по качеству. Актеры-первокурсники театральной школы, гадая, что бы такое поставить, решают на сцене рассказать историю, прочитанную в газете – как тренер изнасиловал малолетнюю теннисистку. Не маленькую – вполне половозрелую. И не то, чтобы очень насиловал – барышня явно влюблена. Исполнитель главной роли в фильме и спектакле знакомится с сестрой теннисистки, втирается в дом, беседует с сестрой… И вот – вот вынесет это все на сцену… Псевдопроблема соотношения  живой жизни и мертвого искусства упрощена, уплощена, сплющена. Но критики нашли массу достойных похвал вещей в картине.   

Кадр из израильского фильма “The Settlers”. Источник фото: www.filmlinc.org

Документальный фильм о поселенцах Израиля – это два часа репортажных съемок о проблемах тех, кто живет на «территориях». Тяжко, больно, безнадежно. Совершенно реально.

Кадр из фильма “Sieranevada”. Источник фото: www.filmlinc.org

Совершенно неприличный по длине фильм румынского режиссера Кристи Пую «Сьераневада» – ТРИ часа экранного времени! – предлагает пребывание в тесной румынской пятиэтажке, в трехкомнатной квартире, где собрались по случаю смерти патриарха – отца семейства – члены одной семьи. Сыновья, дочери, внуки и внучки, курят и готовят что-то. Накрывают на стол, и мечтают поесть, но не могуит, как в известном фильме Бюнюэля «Скромное обаяние буржуазии». Оголодавшие, они воруют ломтики со стола украдкой, но сесть и есть нормально не могут – ждут священника. Он должен совершить некое священнодейство, по неизвестному никому обряду. Священник опаздывает, и пока его ждут, все склочничают – верующие и атеисты, коммунисты и антикоммунисты, – ссорятся, плачут, кричат, блюют по всем углам квартиры. Все – от стариков до новорожденных – выясняют гадости и интимные подробности про усопшего отца и друг про друга. Доминирующей проблемой к концу третьего часа оказывается не бог и не коммунисты, а бесконечная россыпь имен – кто с кем спал. Священник приходит и уходит, поесть не удается, но удается расплеваться всем со всеми. Набор слов в кадре – ровно обо всем, что известно каждому выходцу из любого барака социалистического лагеря: Ленин-Сталин-Маркс-Чаушеску-коммунисты-диссиденты-аресты-тюрьмы-лагеря… Но предупреждаю: автор – признанный гений, который вызывает восхищение по всему миру.  

Второй румынский игровой фильм признанного западной критикой режиссера Мингу «Выпускной» или «Бакалавриат», как переводят его, повествует о девушке, которую изнасиловали в дни окончании  колледжа, и страстях, что разгораются вокруг этого скверного события. Снято надрывно, мрачно, остросоциально и близко к документу.

Кадр из фильма “My Journey Through French Cinema”. Источник фото: www.filmlinc.org

Единственный из увиденных совершенно прекрасный никому ненужный французский фильм «Мое путешествие сквозь французское кино». Старый французский кинематографист Бертран Тавернье в кадре и за кадром повествует о классиках французского кино. В кадре – фрагменты великих фильмов и кадрики хроники, в которых можно разглядеть самих мастеров – создателей легендарных лент. Можно услышать обрывки интервью с мастерами. Остальное досказывает Тавернье. О том, как снимали, как хватало и не хватало денег, как озвучивали, кто писал музыку и какую, и что сталось с мелодией и ее автором. Он знал всех, на многих картинах работал на подхвате в молодые годы, перепробовал массу профессий, и этот фильм – некое подведение итогов. Не только своих, но в первую очередь самого французского кино. Любимые узнаваемые актеры взяты в дебютных ролях – их приятно видеть молодыми –Жана Габена, Алена Делона, Жана Маре и Жанну Моро. Всех не перечесть. Но ни одному нормальному человеку этот фильм не нужен, так как чтобы понимать, о чем идет речь, следует знать если не все названия и имена, которые роняет Тавернье, то хотя бы половину. А он с усмешкой рассказывает в деталях, как в «Аталанте» на самом деле Жак Превер был деспотом и навязывал всем свои правила игры, а вовсе не Жан Виго…

Но специалистам, знающим слова, этот фильм – отрада глазу. С душой – чуть хуже, так как Тавернье проходит проблему сотрудничества прекрасных мастеров с Вишистами по касательной. Слегка педалируя только в тех местах, где нужно и можно отметить, что один из создателей фильма был участником антифашистского движения «Сопротивления»… Увы – таких было полтора человека, а остальные спокойно жили и работали в годы фашистской оккупации Франции. И многие фильмы тонкого режиссера Дювивье Франция получила из рук советских кинематографистов за моей памяти: они были арестованы бойцами Красной Армии при освобождении Германии и вывезены в СССР в качестве трофея, изъятого в бункере Гитлера…   

Корейский фильм «Ты сам и твое» я не смогла досмотреть – захватывающую историю юноши, который следит за девушкой то ли своей, то ли не своей, когда она ему изменяет или не изменяет. Я это все уже видела. Так же как и картину «Сын Иосифа», в которой юноша выпытывает у матери, кто его отец, а далее ищет отца, я тоже видела не раз, но понимаю, что это новое кино, игровое и французское, тк в одной из главных ролей любимец публики Амальрик… Глубоко реалистичная остросоциальная проблема французской безотцовщины не даровала художественных открытий.    

Кадр из фильма “The Ornithologist”. Источник фото: www.filmlinc.org

Ленту под названием «Орнитолог» – пометьте, чтобы нигде никогда ни при каких обстоятельствах не смотреть. Герой наблюдает за птицами первые пять минут – из лодки, которую тем временем сносит в сторону водопада, а дальше на камни, чтоб разнести ее вдребезги. А дальше он побредет по лесу, заброшенному где-то в Латинской Америке, и будет попадать в причудливые ситуации, напоминающие бред обкуренного человека. Длинная красочная экранизация белой горячки, окрашенная в религиозные тона. Кто и почему вставил фильм в фестивальный показ – даже не буду выяснять, тк окажется кто-то чей-то родственник, что в кино случается постоянно.

Общее ощущение – недоумения – остается потому, что четверть века я смотрю фестивальное кино в Америке, и не помню такого ладно подобранного пакета жалкого, беспомощного и инфантильного кино. Чья это заслуга – создателей или отборочной команды – не ведаю. Потому – обращаюсь к себе и вспоминаю старый лозунг наркоманов.
В ночь открытия дали трехчасовую документальную ленту «13», что должно отсылать к 13-той поправке Конституции: запрещающей рабство. В кадре речь об ужасах американской тюрьмы, где представлено рабство всех сортов – сексуальное в первую очередь. Не смогла вспомнить, чтобы хоть раз за четверть века МКФ открылся не игровой лентой. Специалисты подтвердили – что да, действительно, такое впервые.